Участковое отделение в системе К2-18. Часть 4
Гордиенко почувствовала, как адреналин будоражит кровь, заставляет ее кипеть в венах от возбуждения. Не совладав с собой, она крепко схватила пасечника за плечи, тряхнула.
– Кого забрала?
– Знаешь кого, человека вашего, – спокойно ответил он.
– Что за тварь? Животное?
Старик отстранился, не желая, чтобы она прикасалась к нему руками.
– Никто не скажет. Не видели ее. Слухи только ходят, потому что не первый он, кого она забирает.
– Что с ним стало? Где искать?
Пасечник раздраженно дернул плечами. Наверное, он и сам уже был не рад, что проговорился.
– Там, где человек пропал – не найдете, это уж верно, – отпихнул Алену в сторону, вышел на улицу, озабоченно поглядывая на рой комаров, – Загонять пора… Дождь скоро.
Хитро прищурился.
– Я ведь в гости по каврам не шастаю, да и по лесу не особо брожу. Своими глазами мало что видел. Не меня вам надо расспрашивать.
– А кого? – сержант снова подошла к нему, упрямо заглядывая в лицо.
Комары медленно опускались, серым облаком накрывая просеку. Непрошенные гости тревожно поднимали головы: никому не хотелось оставаться здесь даже на минуту.
– Раньше не сказал бы, – тихо сознался пасечник, – Но сейчас… Почти все, что отмерено – прожил. Не страшно уж. Ищите Кан Гу, это скрытник, нарушитель законов по вашему. Старого ремесла специалист. Он словно паук – к каждому кавру в округе его нити тянутся. Плохими делами заведует, грязными. Молодых линиаток дурной работой совращает, на чужих вещах наживается… Да мало ли у него дел! У меня вот, лет десять назад, “живянку” покупал. А где обитает – не знаю, не спрашивайте.
Герман отогнал комара, одного из первых, кто успел опуститься достаточно низко.
– Точно могу сказать, что вдали от кавров живет. В лесу, значит, как и я. Только еще дальше. Найдете, есть у вас средства.
Он махнул рукой, показывая, что разговор окончен. Серое облако моментально провалилось почти до земли, окутав людей со всех сторон противной, мельтешащей массой.
Бойцы поспешно ретировались, укрывшись от комариного роя в густой лесной чаще.
– Вот же твари! – Хансен потирал ладонь.
– Покажи, – Кристина, его напарница, посмотрела на укус, – Успели все-таки?
– Успел один, так его растак.
– Я обработаю. Мало ли… – она достала антисептик, заклеила вздувшийся волдырь эластичной лентой, – Вот и твоя кровушка пойдет пасечнику на “живянку”.
Хансен брезгливо сплюнул.
* * *
В городке их уже ждали. Мигель выбежал навстречу газику, размахивая какой-то бумажкой. Машина остановилась, почти упершись бампером в желтые доски барака. Алена отстегнула ремень, спрыгнула на землю.
– Что там?
– Парнишка приходил, Кон Кид. Помнишь?
– Ну.
– Я ему фотографии показал, для опознания чужака. То есть не самого чужака, конечно, а его расы.
– Дальше! Дальше-то что? Мигель, не томи!
– Ты не поверишь, – он протянул ей фото.
Алена нахмурилась, несколько секунд разглядывая картинку.
– Так это же… – она приоткрыла рот от удивления.
– Точно, – с улыбкой подтвердил Гарридо, – Это эрбост.
Остальные, выбравшись из машины, тоже подошли и теперь с нескрываемым интересом заглядывали Алене через плечо.
– Может, мальчик ошибся?
Мигель энергично замотал головой.
– Нет! Я несколько раз переспросил. Все совпадает: и бледный цвет кожи, и вытянутые фаланги на руках, и даже набор семейных колец на указательном пальце – Кон Кид его хорошо разглядел.
Алене захотелось присесть. Она положила руку на лоб, словно у нее подскочила температура, отошла на несколько шагов, потому что ей показалось, что в окружении товарищей вдруг стало душно.
– Если они здесь… – говорила она сама себе, разглядывая засохшую грязь под ногами, – Если хотя бы один из них здесь… Всего в четырех днях полета от Земли… Тогда это означает, что “Восторг” их чем-то заинтересовал. Но что эрбосты тут забыли? Зачем им эта планета? Да, она почти не освоена землянами, ее можно рассматривать, как плацдарм, но основные силы эрбостов в секторе Альфа Эридана. Им ни за что сюда не пробиться! О каком плацдарме тогда может идти речь? Ничего не понимаю!
Она все-таки села, увидев большой валун, нагретый за день светом звезды К2-18. Обхватила голову руками.
Пасечник угадал: еще до наступления темноты набежали тучи и пошел привычный для “Восторга” затяжной и нудный дождь. Весь вечер сержант Гордиенко старалась понять – что происходит на этой чертовой планете? Как может бесследно исчезнуть человек с имплантированным маячком? Что за неизвестное чудовище в этом виновато? Откуда здесь представитель враждебной цивилизации, в сотнях световых лет от их зоны влияния?
Она спустилась с крыльца, подставила лицо холодным каплям. Влага проникала за воротник облегченного скафа, скатываясь по коже щекочущими дорожками, находила лазейки в вентиляционных порах адаптивной ткани. Можно было коснуться сенсора и сделать скаф герметичным, но Алене не хотелось шевелиться. Пускай она промокнет до нитки. Ведь если отвлечься – хотя бы на секунду – от соприкасающихся с ней дождевых нитей, протянувшихся от самого неба, мир снова навалится на нее грузом неразрешимых проблем. И никто на всей планете не в силах будет помочь!
Открылась дверь, на улицу вышел Герман. Алена опустила голову, посмотрела на напарника. Почувствовала, что дождь все-таки промочил ее и на вечернем воздухе она скоро продрогнет. Обхватила себя руками, все еще не желая уходить в тепло, под крышу.
Герман стоял в нескольких шагах от нее: тоже вышел подышать свежим воздухом, но ему не приходило в голову стоять под дождем и мокнуть. “Наверное, он считает меня дурой”. Наконец парень заметил, как Алена вздрогнула от холода. Подошел со спины, еще сомневаясь, в нерешительности прикусив губу, потом осторожно обнял.
– Что-нибудь придумаем, не переживай.
Она хотела отстраниться, но не нашла в себе сил.
– Нас могут увидеть. Не так поймут.
Он отпустил ее.
– Извини. Просто… минутная слабость.
“Откуда? Какая может быть слабость?”. Она посмотрела ему в глаза. “Нас ничего не связывает. Скорее наоборот”.
– Идем, – взяла его за руку, потащила в обогретое климат-контролем нутро барака. Они вошли в офицерскую. Из общей спальни доносились голоса.
– Принеси полотенце, – попросила Алена.
Он кивнул, вернулся через несколько секунд с белоснежным полотенцем. Девушка уже скинула с себя скаф, оставшись в одном белье.
– А ты не промок?
– Нет, не успел.
Он заставил себя не смотреть на нее, хотя еще неделю или две назад это не было бы для него проблемой. Что-то изменилось, и Герман не мог понять – нравится ему это или нет.
– Я думаю, что надо просканировать окрестности со спутника, – Алена растирала волосы полотенцем, наклонившись вперед, – Пусть нейросеть “Легатуса” отфильтрует все объекты, похожие на отдельно стоящее в лесу жилье. Ведь среди линиатов немного любителей жить в одиночестве, так что…
Бросила ставшее мокрым полотенце на спинку кресла.
– Шансы, я думаю, неплохие!
– Если это еще дальше, чем дом пасечника, то на машине мы туда точно не доберемся.
– Ты прав. Придется поднимать корабль. Высаживаться за несколько километров от цели, по веревкам. Как на учебке, в старые-добрые времена!
Девушка подмигнула ему, улыбнувшись.
– Думаешь, этот Кан Гу расколется? – Герман сел за компьютер, вышел по локальной сети на управление спутниками, – Что и за имечко такое странное, из пяти букв… Ни разу на “Восторге” такого не слышал. У всех линиатов шестибуквенные.
– Не знаю… – сержант почесала растрепанные волосы, – Но есть одна мыслишка!
* * *
Нейросеть нашла логово скрытника. Почти в семидесяти километрах севернее городка, среди буйной растительности, которая, впрочем, не могла утаить его от множества фильтров спутникового сканера.
Алена шла по лесу одна. Было не по себе, но она знала – так надо. Она должна казаться не опасной. Вместо дестройера – привычный станнер, да и тот в кобуре, на предохранителе. Скаф не включен в режим маскировки, как они обычно делают, патрулируя лес, он в штатной желто-синей окраске, которую можно заметить среди деревьев за несколько десятков метров. “Так надо, Алена!”.
Идти оставалось недолго, может быть, час. Алена подняла голову, посмотрела на кусочек голубого неба в просвете между вершинами. "Наверное, успею до полудня".
То, что за ней следят, она поняла сразу. Кто-то сопровождал Гордиенко, не всегда удачно скрывая свои перемещения – то с одной стороны, то с другой… Что ж, она ожидала чего-то подобного.
Почти у самого логова, когда идти до него оставалось не больше километра, она заметила натянутую в траве проволоку. Перешагнула, криво усмехнувшись. Собралась было идти дальше, но в этот момент что-то сухо щелкнуло в стороне, прокатившись по лесу раскатистым эхом. Кусок дерева над ее головой взорвался фонтаном щепы. "Выстрел!".
Алена невольно пригнулась, замерла. Когда решилась снова встать во весь рост, увидела, как кто-то отгибает ветки кустов, нацеливает на нее карабин. Линиат прокашлял на своем языке несколько слов. Девушка сделала вид, что не понимает, хотя синхропереводчик в ее ухе услужливо подсказал: “брось мне свое оружие!”.
– Брось оружие! – повторил стрелок на интернациональном.
– Хорошо, хорошо. Успокойся.
Она медленно достала из кобуры станнер, кинула ему под ноги. Линиат схватил его за рукоять, с трудом справился с незнакомым ему механизмом блокировки, тут же направив ствол на девушку.
– Эй, эй! Погоди…
Договорить она не успела – бледный парализующий луч сбил с ног. Теряя сознание, Алена успела подумать – “не на максимум!”.
Ее внутренние биологические часы говорили, что в отключке она пребывала минут двадцать. Да, пожалуй, это соответствовало среднему уровню заряда на станнере, который, перед тем, как идти в лес, она же сама и выставила.
Алену тащили, подхватив под руки с двух сторон. Шлема на голове не было, свешивающиеся волосы закрывали лицо. Кто-то разговаривал рядом, но то ли диалект был редкий, то ли голоса слишком тихие – синхро даже не пытался переводить.
Ноги ее волочились по земле, а суставы рук уже ныли от того, что их неудачно вывернули. Хотелось встать, отбросить этих дикарей… Но она по прежнему делала вид, что находится в забытьи. Сейчас главное информация, любая информация.
Вот, наконец, послышались и другие голоса. Значит, они пришли! Ее бросили на землю, обыскали, забрали спрятанный кинжал. Снова подхватили и понесли в дом. Она чувствовала, как поднимались по ступенькам, как изменилось за сомкнутыми веками освещение, звуки стали глуше, затухая среди деревянных стен.
Ее ударили по щеке, один раз, потом еще. Алена решила, что нет смысла дальше притворяться. Приоткрыла глаза… Большая комната с пылающим в углу камином, несколько кресел, стульев. Стол, диван. По бокам от нее линиаты в лесных накидках, а напротив – он. Алена сразу поняла, что это хозяин дома – Кан Гу.
Одет в редкий для местных, вычурный бархат темно-фиолетового цвета, на бедрах, справа и слева, две кобуры, на голове шляпа, закрывающая часть лица. Она видела лишь его нос и губы, сложившиеся в надменную улыбку. Он протянул руку, приподнял ее голову за подбородок. Медленно сказал что-то на своем.
“Хорошо, хорошо… Эта будет стоить недешево” – продублировал синхро.
– Зачем пришла? – спросил скрытник на интернациональном.
– Патруль, – ответила Алена, – Просто патруль.
– Врешь, – он улыбнулся еще шире, – Меня искала. Остальные где?
– Не знаю. Но они меня не оставят!
– Не оставят, не оставят… Но их же всего пятеро, да? Видишь – я все про вас знаю. Пятеро… Это совсем мало. Если они не дураки, то могут и бросить тебя. Хм… Я даже уверен, что бросят! – он рассмеялся, – А вот зачем ты меня искала… Молчишь? Ну ничего, позже расскажешь.
Отвернулся, пошел к выходу из комнаты.
“В ошейник и на цепь. Здесь, в приемной” – приказал словами, похожими на кашель.
Приказ был исполнен: ей надели широкий кожаный ошейник, чуть не сдавивший горло до удушия, соединили его цепью с кольцом, врезанным в деревянную стену. Она могла дойти до ближайшего кресла, дивана, но ни шагом дальше. К счастью, снимать с нее облегченный скаф, больше похожий на обтягивающий комбинезон, не посмели. А может, оставили это удовольствие хозяину.
Алена видела сквозь небольшие окна какие-то постройки, двор, кусочек леса… В поле зрения постоянно появлялись вооруженные линиаты, она пыталась сосчитать их, но, конечно, не могла поручиться, что не видит время от времени одних и тех же. В любом случае под ружьем у Кан Гу стояло не меньше двух десятков боевиков. “Правильно сделали, что не сунулись нахрапом, вшестером-то. Могла бы выйти неприятность…”.
Вечером в приемную ввалилась дюжина приближенных хозяина. Камин пылал вовсю, отчего в комнате стало жарко. Они ели, пили, смеялись и громко разговаривали. Синхро сходил с ума, пытаясь переводить всех сразу. Алена не могла его отключить, поэтому к ночи у нее не на шутку разболелась голова.
Многие из гостей поглядывали украдкой на девушку, но не решались сделать даже шаг в ее сторону – она была собственностью Кан Гу. Глубоко за полночь пирушка стала затихать, пока скрытник не выгнал всех за дверь. Он допил что-то из большой кружки, бросил ее в сторону камина. Неровной походкой приблизился к сержанту Гордиенко, стал стягивать с себя одежду. Она впервые толком разглядела его лицо: на лбу и вокруг глаз татуировки в виде неизвестных ей символов, зрачки во впалых глазницах сверкали зеленым светом. Ей показалось, что нос у Кан Гу чуть свернут на бок – видимо, от давнего перелома, а на щеке след от тройного шрама, но толком разглядеть не успела. Он отвернулся, дошел до дивана и, упав на его скрипучую поверхность, тут же провалился в сон.
Имплант в правой ладони Алены едва заметно завибрировал. Один раз, другой. Достаточно было сжать кулак посильнее, чтобы ответить. Но она не стала. Рано.
Сразу после восхода К2-18 ей принесли еду: миску с бурой линиатской похлебкой. Девушка хотела отказаться, но Кан Гу достал нож и она сочла за лучшее повиноваться. Подавив в себе тошноту съела почти половину. Принесли кружку с водой, отдающей запахом болотной тины. Алене уже было все равно – хотелось запить похлебку хоть чем-то и она осушила кружку до дна.
Опустилась на пол у самой стены. Сесть в кресло ей никто не позволял, а сделать это самовольно она не решалась. На некоторое время ее оставили одну, потом хозяин вернулся, подошел к Алене, присел на корточки.
– Так зачем ты меня искала, землянка?
Приподнял шляпу, чтобы она видела его глаза. Алена не хотела смотреть в них, ей казалось, что тогда он поймет, если она будет лгать. Но Кан Гу сжал ее щеки костлявой пятерней, заставил поднять голову.
– Говори!
Она вздрогнула от его окрика.
– Не тебя. Мы ищем человека. Он пропал. Пропал в лесу.
Это была лишь полуправда и Алена надеялась, что так ей удастся скрыть другую половину – то, что им дали наводку: рассказать о судьбе Стародумского может лесной скрытник. К тому же, она хотела спровоцировать его этой информацией на какие-то действия или разговоры, которые бы показали, что он действительно знает о причинах исчезновения майора.
Кан Гу задумался. Встал, еще раз покосился на девушку. Снова надвинул на глаза шляпу.
– Еще поговорим об этом.
Хозяин снова оставил ее одну, но ненадолго. Пришел охранник, подвинул стул, сел напротив. Он неотрывно наблюдал за девушкой. Алена вздохнула, отвернувшись к стене. Какое-то время она сохраняла спокойствие, но потом стала нервничать, раздражаться. Она чувствовала, что естественные потребности организма скоро заставят ее просить о прогулке. Подавив в себе стыд, она решила, что выжидать нет смысла. Кое как объяснила своему надзирателю, что ей нужно. Тот, на удивление, не стал упрямиться: сразу разомкнул замок, соединяющий цепь с кольцом, и, придерживая металлический звенья за один конец, позволил девушке выйти из дома, чтобы проследовать на заднюю часть двора. Гордиенко не была бы вышколенным оперативником, если бы не собрала всю возможную информацию о расположении строений и постов лишь скользнув по ним быстрым взглядом. После этого ей было уже наплевать – подглядывает за ней охранник, или нет.
После обеденной миски с бурой похлебкой Алена надеялась, что Кан Гу, наконец, останется с ней в комнате, а если повезет, то и обсудит с кем-нибудь в ее присутствии свои дела. Линиаты прекрасно знали, что землянам их язык не дается, и, не зная о синхропереводчиках, привыкли спокойно разговаривать в присутствии людей.
Ожидания ее не обманули, но девушка даже представить себе не могла, с кем будет вести деловую беседу Кан Гу.
Алена давно заметила, что на второй этаж дома ведет узкая лестница. Она подозревала, что там находится хозяйская спальня, которой, впрочем, скрытник вряд ли часто пользовался. Но девушка не обратила внимания на то, что и под лестницей есть ступеньки, уходящие вниз.
Она вздрогнула от неожиданности, когда услышала снизу чьи-то шаги. Линиат в традиционном сером плаще с капюшоном прошел мимо, даже не заметив пленницу. Он поздоровался с хозяином, скинул с себя верхнюю одежду. Приглядевшись внимательнее, Алена вдруг поняла, что это Гет Цан, староста ближайшего к городку землян кавра, отец Кон Кида!
“Мне не очень нравится ходить сюда подземным ходом” – сказал он Кан Гу.
“Ничего, потерпишь. В лесу тебя могут заметить и выследить. Лучше посмотри, что у меня тут есть”.
Хозяин махнул Алене рукой, призывая подойти ближе. Она встала, подошла. Цепь позвякивала за ней, распрямляясь. На лице старосты было такое искреннее изумление, что Кан Гу расхохотался.
“Нравится? Хочешь, я ее тебе подарю? Потом, разумеется”.
Гет Цан испуганно махнул перед собой ладонью.
“Зачем? Зачем вы ее схватили? Она же человек! Люди очень опасны!”
“Не забывайся, Гет! Помни, кто опасен на самом деле”.
Староста покорно склонил голову.
“Но отчасти ты прав, осторожность нам не помешает. Девчонка не последняя, кто рыщет в лесах”.
“Люди все еще надеются обнаружить пропавшего”.
“Я знаю. Но тварь его не отдаст. Она никого не отдает… Лесную нору закрыла, оставила только ту, между серых вершин. Нам же лучше, значит чужой не будет ходить через лес, уйдет в горы”.
“Чего это она на нас пялится?”.
Кан Гу обернулся, взглянул на Алену. Девушка медленно поднялась, два раза сжала пальцы правой руки в кулак.
Оставить комментарий