Ненависть

– Уходите! Уходите сейчас же!

На взлетно-посадочной полосе царил хаос: люди метались по бетонке, выли предстартовые сирены, на гражданском транспорте, который готовился к взлету, тревожно сверкали проблесковые маячки. Вертолеты, намеренно барражирующие на минимальной высоте, совершали посадку здесь же, высаживая очередную группу эвакуированных и сразу взлетая, чтобы отправиться за другими. Канонада раздавалась уже совсем близко.

Полковник посмотрел на Зою Андреевну.

– Видите, что творится? Какие могут быть материалы? О чем вы вообще?

– Я никуда без них не полечу! Это результат семилетней работы, без них все наше пребывание на Амике теряет смысл!

– Черт бы вас побрал... Оно уже потеряло всякий смысл! Что вы от меня хотите?

– Дайте мне машину и людей. Несколько человек. Здание научного центра недалеко от космопорта, через двадцать, максимум через тридцать минут мы вернемся.

Полковник сплюнул, развернулся, проталкиваясь сквозь галдящую толпу.

– Куда вы?

Он вернулся через минуту, в сопровождении пятерки десантников – потных, помятых парней, у одного из которых на предплечье была белая повязка, с проступающим на ней красным пятном.

– Капитан Терентьев, – представил его полковник, – Он со своими людьми будет вас сопровождать.

Зоя благодарно кивнула, намереваясь немедленно отправляться. Заметила, что полковник смотрит на нее словно в последний раз.

– Знаю, не отговорить. Но все-таки зря вы, Зоя Андреевна, напрасно. Впрочем… Поторопитесь!

У них над головами просвистела ракета, едва не угодив в тушу транспортника. Следом появилась вторая, резко изменила траекторию и врезалась в вертолет. Машину окутало огненное облако, на бетон посыпались осколки.

– Твою ж мать! Быстро уводите транспорт! Чтоб через минуту его здесь не было! – полковник принялся матерно раздавать команды, отчаянно жестикулируя, потом поглядел вдаль, на другой конец взлетно-посадочной полосы, где стояли еще два корабля и целая толпа гражданских, в панике сгрудившихся у опущенных аппарелей.

Хлопнули дверцы бронированного джипа, взвыли электромоторы.

– Я покажу, куда… – начала было Зоя, но Терентьев перебил ее.

– Не нужно, сами как-нибудь.

Броневик свернул с проспекта, лавируя в хитросплетении улочек старого города.

– Ехать по прямой сейчас было бы самоубийством.

Она не стала спорить. Два раза их обстреляли, но пули, отбарабанив по металлу, не причинили машине вреда. У местных не было импульсного оружия, только огнестрельное, и это хоть как-то спасало людей.

Зоя потянулась к окну, посмотрела вверх. Над малоэтажными домами амикианцев огромным факелом полыхал подожженный символ цивилизации землян – модульная башня. До нее было с десяток кварталов, но увидеть стройный шпиль с навешенными на него жилыми модулями можно было из любой точки города. Где-то там, на пятидесятом уровне, горела сейчас ее квартира. Зоя постаралась не думать о брошенной кошке.

– Капитан, вы с севера? Оттуда начался мятеж?

Он молча кивнул.

– Все плохо, да?

Он вздохнул, кивнул еще раз.

– Не понимаю, как такое могло произойти...

– А нечего тут понимать. Все предельно ясно: люди для них оккупанты.

– Но ведь не было никаких предпосылок! Мы старались выстраивать равноправные отношения.

– Ох, дамочка, увольте меня от этой дипломатической хрени. По всему видать, амикианцы готовились не один год. Их много, гораздо больше, чем нас. И они хорошо вооружены.

– Боже, – Зоя закрыла лицо руками, – Мы назвали планету Амика. На латыни это значит дружелюбная. И я всегда считала их мирной расой.

– Легко так думать, сидя в офисе. На самом деле – я вас уверяю – они очень похожи на людей: такие же хитрые, злопамятные, и не менее агрессивные, чем мы. А кроме того, у них есть преимущества. Например, один язык на всех, и нет разделения на государства. Так что, если мы их не уничтожим, эти ребята далеко пойдут.

Джип повернул, ускорился, и, когда уже водитель готов был вписаться в очередной проулок, прямо им в лоб выстрелили из гранатомета. Броневик подпрыгнул, раздался скрежет металла, мужская ругань и женский визг. Десантник, сидевший за рулем, уткнулся в покрытое мелкими трещинами стекло. Капитан приложил палец к его шее, чертыхнулся.

– Всем покинуть машину!

Распахнулись дверцы, они выскочили на улицу, под палящие солнечные лучи и град свинцовых пуль. Казалось, их обстреливают со всех сторон.

– Пригнитесь! Держитесь рядом со мной! – Терентьев положил ей руку на спину, заставляя нагнуться, – Подавить огневые точки противника! Клименко, Самарин – западное направление! Авдеев со мной – восточное!

Загудели импульсаторы. Бледно-синие лучи не церемонясь срезали с домов целые куски. Интенсивность огня уменьшилась, а через минуту и вовсе сошла на нет.

– За мной!

Капитан вел группу прежним маршрутом, затравленно оглядываясь по сторонам, не стесняясь посылать смертельные заряды во все, что казалось ему подозрительным.

– Уже недалеко. На подземной парковке наверняка найдем машину, у нас еще есть шанс выбраться.

Он обернулся к Зое, тихо спросил:

– Вы уверены, что нам нужны эти… Что там у вас? Файлы?

– Семь жестких дисков. Исследования планеты – ресурсы, климат, флора и фауна. Без этого все жертвы будут напрасными.

– Ясно.

Еще одного бойца убили на ступеньках научного центра. Пуля попала в шею, между шлемом и бронежилетом. Ничего нельзя было сделать, пришлось его оставить. Но когда они вошли внутрь, стали подниматься на третий этаж, ситуация стала еще хуже. Амикианцы уже были в здании. Казалось, они ждали их прихода. Даже с импульсаторами у трех десантников не было шансов.

Их зажали в коридоре между двумя актовыми залами. От взвизгивающих пуль, ударяющихся в стены, летела бетонная крошка. Они отстреливались, отходили вглубь корпуса… Через минуту погиб еще один десантник. Капитан и оставшийся в живых боец были ранены, лишь Зоя чудом оставалась невредимой.

– Дерьмовая идея с жесткими дисками. Согласитесь, дамочка?

Она побледнела, впервые осознав неизбежность страшной развязки.

– У вас есть рация, Терентьев. Вызовите полковника.

Он ответил на автоматную очередь продолжительным выстрелом импульсатора.

– Вызывал уже.

Еще один выстрел, свист пуль. Прикрывающий их десантник охнул, осел на пол, замер.

– Никто за нами не придет, Зоя Андреевна. Никто не поможет. Да вы и сами знаете.

Она вытерла холодную испарину на лбу. Капитан взял ее руку, сжал в своей ладони.

– Послушайте. Если вдруг выберетесь… Ну, мало ли… В порту, в четвертом ангаре, есть орбитальные капсулы.

В коридор играючи вкатился ребристый шарик, ударился о плинтус. Терентьев матюгнулся, повалил Зою, прикрывая своим телом. Яркая вспышка, грохот, звон в ушах…

В дымном сумраке мелькали чьи-то тени. Откашливаясь, женщина с трудом перевернула капитана. Тот еще был жив, но получил столько ранений, что она невольно вскрикнула. Терентьев приоткрыл глаза, приподнялся, упираясь спиной в стену. Дрожащей рукой достал пистолет, снял его с предохранителя и протянул Зое.

– Извини… Больше ничего… не могу… сделать… Сама… – голова его безвольно упала на грудь.

Оружие, испачканное кровью, скользнуло в хрупких пальцах, не удержалось, стукнулось об пол. Она не стала его поднимать. Зачем? В себя выстрелить не сможет.

Ее дернули за плечо, разворачивая. Над Зоей склонилось перекошенное от злости лицо амикианца. Он ударил ее. Потом грубо заставил подняться на ноги, потащил по коридору. Вокруг слышались одобрительные крики, впитавшие в себя гремучую смесь радости и ненависти. Зою выволокли на улицу. Она не поднимала головы, не смотрела по сторонам. Боялась даже вслушиваться в слова туземцев, потому что когда-то учила их язык и могла услышать то, что они обещают с ней сделать.

На площади перед научным центром собиралась толпа. Где-то вдалеке еще слышны были выстрелы, но скоротечная война близилась к своей развязке. Амикианцы изгнали тех, кого считали захватчиками. В небо поднимались дымные столбы, на которых бликовали отсветы пожарищ, шпиль модульной башни покосился, готовый упасть. Местным не было до этого дела, они ликовали, упиваясь своей победой.

Зою провели сквозь толпу в центр площади. Ее толкали, били по лицу, лапали кожистыми четырехпалыми конечностями. Потом раздели до пояса и подвесили за руки в невесть откуда взявшейся клетке, выставив на всеобщее обозрение. Амикианец, вязавший узел на ее запястьях, четко и медленно, так, чтобы уж точно поняла, объяснял ей, как они хотят с ней завтра расправиться. Зоя с сожалением вспомнила про пистолет Терентьева.

До самой ночи она не могла забыться, ни сном, ни потерей рассудка. Голоса, факелы, костры… Проклятия. Опьяненная свободой и вседозволенностью толпа пресытилась зрелищем пойманного врага и постепенно расходилась, разоряя свои же магазины, питейные заведения. Когда усталость стала одолевать Зою, рядом с клеткой уже никого не было. Она почти отключилась, но вдруг почувствовала, как кто-то прикоснулся к ней. Вздрогнула, открыла глаза. Рядом был один из туземцев, в руке он сжимал нож. Она невольно попыталась отшатнуться, но поняла, что сама хочет, чтобы все это поскорее закончилось. Он поднял нож и перерезал веревку. Женщина упала. Она почти не чувствовала своих ладоней, а в ногах, ослабевших от накопленной усталости, не было сил, чтобы стоять без поддержки.

Она подняла голову, посмотрела в глаза амикианцу.

– Зачем?

– Вы Игнатьева? Зоя Андреевна? – спросил он по-русски.

Она нерешительно кивнула.

– Я вас знаю, профессор. Я Эйно, ходил на ваши курсы биологии.

Она, конечно, не помнила его. И дело даже не в том, что за несколько лет на Амике у нее было много студентов, просто все они были для Зои на одно лицо.

– Зачем? – повторила она вопрос.

– Я не хочу, чтобы с вами сделали это.

Она огляделась. Вдалеке еще бродили разрозненные группы мятежников, но на клетку никто не обращал внимания. Вместе с Эйно они покинули площадь. Он принес ей откуда-то помятую гимнастерку с пулевыми отверстиями на груди и засохшими пятнами крови. Помог добраться до космопорта.

– У тебя есть семья, Эйно? Жена, дети?

– Нет.

– Хорошо.

– Почему?

– Уходи и ты. Подальше отсюда.

– Но мне ничего не грозит, меня никто не видел.

– Они вернутся, Эйно. Наверное, вы ненавидите людей потому, что решили, будто мы отнимем у вас планету. Собственно, вы недалеки от истины, если уж начистоту. Но они вернутся. Ненависть вернется. Люди будут мстить и убивать. Так что… В горы, в лес – куда угодно, подальше от городов. Уходи, Эйно. Уходи сейчас же!