Социальный лифт

В лифт я попал случайно. Нет, вы не подумайте, мне не лень подниматься по лестницам, тем более на многих этажах есть эскалаторы. Но разве откажешься от возможности прокатиться в кабине, которой пользуются лишь члены сети Общая Вертикаль?

Тучный сетевик, страдающий одышкой, посмотрел на меня сквозь узкие щелки глаз.

– Слышь, парень! Хочешь подзаработать?

Я кивнул. Толстяк еще сомневался мгновение, потом кинул мне одноразовый жетон, который все это время крутил в руке.

– Держи! На одну поездку до любого этажа. И вот еще пять монет сверху, за старания. Ты, я вижу, парень не промах, поэтому рассчитываю на то, что поручение выполнишь быстро и аккуратно, – он с тоской огляделся – Да здесь больше и попросить некого, на этом дремучем пятом этаже. Одни оборванцы…

Поручение оказалось нехитрым – отнести на тридцать второй записку, передать жене толстяка. Что ж, нам не трудно, мы можем! Предвкушая веселье от маленького приключения, я взбежал по лестнице на шестой, и, гордо подняв голову, проследовал к дверям лифта. Лифтер с подозрением покосился, но, увидев у меня в руке жетон, подкрутил усы и отошел в сторону.

Звякнул колокольчик, разошлись двери. Из лифта вышла молодая пара: он в черном костюме, из под которого торчала белая, накрахмаленная рубашка, затянутая на вороте фиолетовым бантом, она в пышном розовом платье с широкополой шляпкой на голове, увенчанной тремя цветочными бутонами.

Пропустив господ, я хотел было зайти сам, но лифтер бесцеремонно схватил меня за шиворот, оттащил, освобождая дорогу еще одному сетевику. Только после него я смог перешагнуть тонкую линию, разделяющую шестой этаж и кабину лифта.

Интерьер впечатлял! Зеркала, красное дерево, обтянутые бархатом мягкие скамейки… Под ногами толстый ковер, на потолке матовый плафон, окаймленный позолоченным корпусом. Пахло дорогими духами, дорогой жизнью. Дверцы закрылись и мне пришлось расстаться с жетоном – я опустил его в щель, нажал на кнопку “32”. Стоявший рядом мужчина снисходительно хмыкнул, развернул свежий номер “Тауэр ньюз”. Ему-то жетон не нужен.

Лифт едва заметно вздрогнул, плавно пошел вверх. Где-то под потолком тихо играла музыка, транслируемая государственной радиостанцией. Лампочки с номерами этажей зажигались и гасли, показывая путь кабины, пронзающей тело Башни. Пару раз мы остановились, чтобы принять других пассажиров. На тридцатом вышел господин, читавший газету. Вот и тридцать второй! Эх, как быстро все закончилось… Когда еще удастся так прокатиться?

Я нашел двери апартаментов, обозначенные не номером, а именем и фамилией владельца. Надавил на кнопку звонка. Дверь открыла пожилая женщина, волосы которой были собраны на голове в старомодную, нелепую “башню”. Она брезгливо скривила густо напомаженные губы, увидев перед собой парня из нижних трущоб.

– Чего надо? Попрошайничаешь?

Молча протянул ей записку. Она раскрыла ее, несколько раз перечитала. Я решил, что от меня больше ничего не требуется, повернулся, сделал несколько шагов к лестнице – обратный путь предстоял по сотням и тысячам исхоженных ступенек.

– Ну-ка погоди!

Обернулся, посмотрел на жену толстяка.

– Стой здесь. Я сейчас!

Она пошла вглубь апартаментов, но тут же вернулась, словно вспомнив о чем-то – закрыла дверь, дважды щелкнув замком. Ждать пришлось несколько минут. Наконец, женщина появилась, протянула мне другую бумажку, сложенную вчетверо, и еще один жетон.

– Поедешь выше, на пятьдесят седьмой, передашь это нашей дочери, – ткнула пальцем в имя и фамилию, написанную на бумаге.

– Угу. А где ее искать? Этаж большой.

Она прищурилась, в точности, как ее муж.

– Ты что, не патриот своей Башни? Думаешь, наша планировка хуже других? Боишься человека на этаже не найти?

У меня от испуга даже веко дернулось.

– Нет-нет! Я… Я не имел в виду ничего такого.

И поторопился убраться от греха подальше, пока тетка не обвинила меня еще в чем-нибудь крамольном.

– Фамилию назовешь – тебе подскажут! – крикнула она вдогонку.

Ехать на лифте два раза за день – это, скажу я вам, удача, которая редко улыбается жителям нижних этажей. И, хотя сейчас я не испытывал тот прилив радостных эмоций, который получил с первым жетоном, все же улыбка не сходила с моего лица. Другие пассажиры – солидные господа в хорошей одежде – поглядывали на меня с сомнением, словно на дурочка. Но мне не было до этого дела: жетон опущен в автомат, имею полное право подниматься вместе с ними, все выше и выше, чувствуя, как с каждым этажом я становлюсь более важным человеком.

Вышел на пятьдесят седьмом. Здесь было шумно – весь уровень занимали развлекательные заведения. В коридорах толпилась молодежь и я радовался, что меня, как и остальных, скрывает полумрак. Даже самые спесивые богачи не столь злобны и язвительны, какими могут быть твои сверстники, выросшие в роскоши, ни в чем не знавшие нужды. Такие заживо съедят, увидев одну только мою одежду.

Но надо найти дочку толстяка. Господи, как же не хочется подходить к кому-то из них, спрашивать… Я увидел девушку, сидевшую на высоком стуле за барной стойкой. Рядом стояли два парня, один из них держал пушистого, черно-белого кота, которого девчонка с умилением наглаживала, притягивала к себе за мохнатые щеки. Я не слышал, о чем они говорили – музыка рвала динамики где-то рядом, над моей головой. Парни весело смеялись, потом вдруг отошли, скрывшись в толпе. Кот остался сидеть на коленях незнакомки. Я глубоко вздохнул, набрался смелости.

– Простите, вы случайно не знаете… – назвал имя и фамилию, указанную в записке.

– Что?

Наклонился ближе.

– Вы не знаете… – еще раз сверился с надписью, чтобы не ошибиться.

Девушка, заметив, что я читаю по бумажке, выхватила ее у меня из рук. Развернула.

– Эй! Отдай! – я попытался вернуть послание, но девчонка отстранилась, продолжая читать, – Это кофн… кондифиц…

– Конфиденциально?

Почувствовал, как щеки краснеют, кивнул, снова протягивая руку за бумажкой. Она с улыбкой вернула записку. Водрузила кота на стойку, чмокнув его в розовый нос, схватила меня за руку и потащила к выходу.

– Постой! Мне нужна…

– Это я.

В глубине души я обрадовался, испытал облегчение. Странный день! Неестественно удачные совпадения, следующие одно за другим. Это даже пугало.

У самого лифта можно было разговаривать уже не напрягая голосовые связки.

– Ты точно она? Не обманываешь?

– Показать паспорт? – полезла в маленькую сумочку, перекинутую через плечо.

Я смотрел на то, как она роется в дамском аксессуаре, стоимостью больше моего месячного дохода, потом спохватился.

– Нет, не надо. Я верю, верю!

Снова улыбнулась, нетерпеливо пощелкала кнопкой вызова лифта.

– Ты сейчас куда?

Я пожал плечами.

– Домой, – подумал мгновение, переминаясь с ноги на ногу, решил еще раз испытать судьбу, – Хотя, если нужно что-то еще…

– А ты помощник у папочки?

– Не. Я так… Случайно. Просто попросили.

Двери кабины распахнулись. Внутри никого не было, рядом с нами тоже. Она вошла внутрь, обернулась.

– Ну? Чего ты замер? Входи!

– У меня… это… жетоны закончились.

– Ну и что? Никогда не нарушал правил? – она подмигнула.

Двери лифта попытались сомкнуться, но девушка задержала их. Хорошо ей говорить, таким, как она, не нужны специальные разрешения, тем более жетоны на проезд. Если кто-то увидит меня в кабине лифта и обратит внимание, что на пульте не горит зеленая лампочка – донесут, как пить дать! Выдадут полицаям на первой же остановке. А девчонке что? Вряд ли она за меня заступаться станет. Еще и посмеется вслед.

Я перешагнул тонкую линию. Двери позади закрылись.

– У меня сегодня свадьба, – девушка нажала кнопку “вверх”, не указывая этажа, – Должна была быть.

Я покосился на спутницу, не решаясь спросить, почему “должна была”?

– Потому что этот идиот все испортил. Собственно, я никогда не была от него в восторге.

Она прислонилась спиной к стене из красного дерева, показала язык своему отражению в зеркале.

– Но какая разница – он, или кто другой? Просто он занимал какую-то должность в папкином отделе Общей Вертикали. Вот тот и решил его продвинуть. А мне все равно… Теперь, правда, – она горько усмехнулась, – Полетит он со своей должности! Ну да ничего, найдут другого. Свято место пусто не бывает.

Она посмотрела на меня. Нажала вдруг кнопку “стоп” – лифт вздрогнул, остановился, не доехав до шестьдесят четвертого этажа.

– Ты чего делаешь?

Подошла ко мне, обняла.

– Черт побери, я рассчитывала хотя бы на первую брачную ночь! На мне даже свадебный наряд!

Я посмотрел на цветастую футболку, джинсы.

– Что-то не похоже.

Девушка закатила глаза, простонала.

– Дурак.

Принялась стаскивать с меня одежду. Я почти не сопротивлялся. Да и кто бы стал на моем месте?

– Там люди ждут… Наверное…

– На другом уедут.

Когда мы – помятые, раскрасневшиеся – вышли на семидесятом, наткнулись на удивленные взгляды нескольких человек, в нетерпении столпившихся у дверей лифта. Кто-то одарил презрением, кто-то был почти напуган. Но она держала меня за руку. Остановить нас не посмели.

– Слушай внимательно! Говорить буду я. Ты помалкивай. Сразу, конечно, ничего не выйдет, но я уверена, что папашка найдет тебе достойную работу. Помыкаешься с полгодика на десятом или пятнадцатом, а там, глядишь, и на повышение пойдешь, если не дурак, до тридцатого поднимешься. Тут все от связей зависит, сам должен понимать.

Она остановилась, постаралась прибрать растрепанные волосы.

– Ну и… Если все сложиться, то через годик заменишь этого дурака. Который мне сегодня чуть день не испортил.

Я попытался сглотнуть, но в горле почему-то пересохло.

– А если… – прокашлялся, – А если я не хочу?

Девушка выдохнула, отступила на шаг.

– Не хочешь, – сказала даже не спрашивая, констатируя факт.

Опустила голову, разглядывая фиолетовые шнурки на белых туфлях. Сжала губы. Наверное, мое “не хочу” было для нее хуже пощечины. А главное – я и сам не мог понять, зачем сказал это. Последняя попытка продемонстрировать, что и от меня может что-то зависеть? Но зачем обманывать себя?

– Прости.

– Ничего. Думаешь, я хочу? – посмотрела мне в глаза.

Я бы соврал, если бы сказал, что не мечтал о комфортной и сытой жизни. Мне не хотелось спускаться обратно, тем более по ступенькам. Но если соглашусь, потеряю себя навсегда. А она не сможет относиться ко мне так же, как несколько минут назад, в кабине, когда глаза ее горели огнем и она чувствовала, что рядом с ней мужчина, способный нарушать правила. Если соглашусь, этого мужчины больше не будет. Я лишь замена тому, сбежавшему.

– Идем со мной, вниз.

Такой вариант наверняка приходил ей в голову, но девушка гнала его из своих мыслей. И вот слова сказаны вслух, нужно выбирать. Не знаю, показалось ли мне, или в ее взгляде правда сверкнуло что-то новое. Возможно, она впервые поняла, что выбор все-таки есть. Улыбнулась, хотя все еще молчала. Я не знал, что она ответит.

Если вам понравился рассказ, похожий можете прочитать здесь: Завод