Руки у Леонида Борисовича мелко подрагивали. Шутка ли – на такое дело решиться! Менеджер, оформляющий разрешение на вход в парк, не торопил его. Позволил внимательно прочитать бумаги один раз, другой… Потом показал, где находится кредитная кабинка. Тоже понятно – откуда у простого человека на двадцатичетырехчасовой билет? За всю жизнь не скопишь. Вот теперь всю оставшуюся жизнь и отрабатывать придется.

– Здесь подпишите.

– А это что?

– Отказ от ответственности. За вашу жизнь и здоровье.

Леонид Борисович непонимающе поднял голову, посмотрел менеджеру в глаза. Тот вздохнул.

– Всякие ситуации бывают: перевозбудится человек, с эмоциями своими не совладает. А государство тут причем?

– Ах да, понимаю, понимаю… – Леонид Борисович подмахнул подпись и на этой бумаге, – Теперь все?

Он с трудом сдерживался, чтобы не показывать свое нетерпение.

– Нет. Еще не все. По закону вам полагается десять минут на принятие решения.

– Так я уж все обдумал, решил!

Менеджер поднял руку, повторил:

– По закону положено десять минут. Если передумаете – можно будет отказаться. И никаких записей в личном деле, понимаете? А так… Все государственные организации будут извещены, что Сарафанчиков Леонид Борисович, личный номер такой-то, имеет одно посещение парка. Со всеми, как говорится, вытекающими.

Пришлось выйти из кабинета, сесть на скамейку в коридоре. Документы, которые Сарафанчиков все еще сжимал в руках, буквально жгли ему пальцы. “Какой смысл оттягивать неизбежное? Зачем? Или… Хм… А вдруг и правда – отказаться? Ну его к черту! Купить каких-нибудь таблеток для успокоения и снова в тесные ряды законопослушных граждан!”

Он посмотрел на часы. Осталась минута. Встал, с нетерпением переминаясь с боку на бок, подгоняя взглядом стрелку. Наконец толкнул дверь и ноги сами внесли его в кабинет.

– Ну что? Аннулировать заявку?

Леонид Борисович хотел было сказать “да, аннулировать!”, но изо рта у него вырвалось “я согласен”.

Длинный коридор, в конце которого стеклянные двери. За ними – парк. На самом деле ничего особенного, парк как парк. Деревья, лужайки, дорожки между ними. Беседки и домики для уединения. Табло над дверьми показывало, что сейчас в парке 3253 человека.

Провожатый оставил его у дверей, удалился. Прежде, чем войти, Леонид Борисович еще раз взглянул на договор. “Разрешается свободное передвижение без проверки личных номеров и без учета возрастной категории. Разрешается любое вероисповедание, в том числе атеизм. Разрешаются близкие контакты между людьми разного пола. Разрешается общение без системы госконтроля. Разрешается…” Кажется, всего пятьдесят с чем-то пунктов.

В масштабах планеты парк занимал не так уж много места. Точка компактного средоточения вечно любопытных, вечно недовольных. Чтоб никого не смущали, чтоб остальные, за пределами парка, могли наслаждаться правильной жизнью без всех этих глупостей, мешающих развитию цивилизации. Но так хотелось хотя бы разок получить удовольствие!