Случай на орбите планеты "Лесная"
– Спустишься за ним вниз?
– Ага, – Томас быстро допивал кофе, поглядывая то на жену, то на часы, – Очень хороший экземпляр! Таких крупных самцов на Лесной я еще не видел, жалко будет упустить. Сейчас он в секторе эр-одиннадцать и, чтобы уйти оттуда, ему хватит сорока минут, так что стоит поторопиться.
Он отодвинул пустую чашку.
– Спасибо, дорогая. Передай Мэнди, когда проснется, что сегодня будем изучать редкую зверушку!
Она кивнула.
– Будь осторожен.
Проводила его до шлюза. Скрестив руки на груди и прислонившись к холодному, металлическому люку, смотрела, как Томас натягивает комбинезон.
– Ты уверен, что безопасно поднимать скалореза на орбиту?
– Кристина, я же не собираюсь взять его на поводок и гулять по станции, – Томас снисходительно улыбнулся, погладил жену по голове, – Посидит в изоляторе, пока не проведу тесты, а потом отправлю обратно на поверхность планеты. Всего и делов! Ты ведь не думаешь, что он может выбраться из изолятора?
Она тоже заставила себя улыбнуться, но натянуто, плохо скрывая озабоченность. Как только челнок оторвался от причальной платформы, провалившись в черноту космоса, Кристина направилась к изолятору. Из двух секций свободна была одна. Девушка внимательно осмотрела помещение, несколько раз закрыла и открыла дверь, дергая ее за ручку, даже стукнула по закаленному стеклу кулаком, будто надеялась таким образом проверить надежность двери, способной выдержать куда более серьезные нагрузки. Вздохнула. “Что ж, будем надеяться, что она надежнее камня, с которым скалорез справляется шутя”.
Уже на выходе бросила взгляд на круглое окно соседней секции, где Томас держал еще одну добычу с Лесной. Но этот экземпляр разглядывать скучно – бесформенная серая масса, напоминающая полупрозрачное серое пятно с пульсирующей сердцевиной. Кристина пожала плечами, пошла прочь.
Челнок опустился в заданной точке, не отклонившись ни на метр. Распахнулся люк, Томас спрыгнул на траву. Планета Лесная благоухала чистой атмосферой, не требующей герметичного скафандра. Парень с наслаждением втянул в легкие свежий воздух, поправил станнер, перекинутый через плечо, и двинулся в путь.
Самца скалореза обнаружил орбитальный сканер, когда животное неосторожно показалось на открытом пространстве. Бортовой комм рассчитал возможные варианты его перемещения и сейчас Томас мог видеть на планшете границы, очерчивающие эту зону. Пространство не слишком большое, обыскать его не составит труда. Тем более, что даже в лесных зарослях скалореза видно и слышно издалека.
Томас уверенно раздвигал ветки кустов и деревьев, стараясь не издавать лишнего шума, но и, откровенно говоря, не слишком-то прячась. Он даже насвистывал себе под нос популярную мелодию, которую так любила слушать по утрам Кристина. Почему нет, если настроение хорошее?
Над головой, лавируя в пышных кронах, носились с громким чириканьем разноцветные птахи, издалека доносился шум водопада. Томас остановился на минуту у холмика из прелых листьев и хвойных иголок, с интересом разглядывая шевеление фиолетовых муравьев, потом отправился дальше.
Утробное рычание, которое издал самец скалореза, он услышал, когда до зверя оставалось не больше полусотни метров. Скинул с плеча станнер, привел его в рабочее положение.
– Ну давай, дружок, подходи ближе! – прижал парализующее оружие прикладом к плечу, уперся ногами в мягкий лесной грунт.
Скалорез громко фыркнул, поворачивая голову, вылавливая в воздухе незнакомый запах. Потом взревел, загреб землю когтистой лапой и бросился в сторону Томаса!
– Очень хорошо…
От его тяжелой поступи почва вздрагивала, стайки пернатых с визгливыми криками шарахались из кустов. Скалорез был все ближе и ближе, стволы деревьев уже не мешали видеть его иссиня-черную тушу.
– Еще немного… Еще чуть-чуть…
Томас плавно надавил на спусковой крючок. Череда светящихся, синих колец вырвалась из дула станнера и, преодолев за тысячные доли секунды расстояние, разделяющее зверя и человека, впилась в тело скалореза. Тот вильнул, снова издал разъяренный рык, но продолжил бежать к Томасу.
– Да ладно!
Парень выстрелил еще раз. Скалорез споткнулся, замедлился, тряхнул массивной головой, увенчанной множеством наростов, и… Снова нацелился на Томаса. Когда тот выстрелил в третий раз, между ними оставалось не больше десяти метров. Зверь, наконец, потерял равновесие, завалился вперед, поджимая ослабевшие лапы, пропахал мордой в земле глубокую борозду.
– Ну то-то же, – Томас вытер испарину, выступившую на лбу.
Подошел к распластавшейся туше, легонько толкнул носком ботинка. Скалорез снова фыркнул, но уже едва слышно, закрыл глаза. Томас с интересом разглядывал его когти. Неизвестно, какой природный материал синтезирует организм чудовища, чтобы отращивать такие инструменты. Велика вероятность и того, что у него есть кислотные железы, впрыскивающие секрет через каналы внутри когтей. Ведь как-то он роет пещеры в скалах! Одним словом, промышленность не поскупится, чтобы заполучить эти технологии.
Пришлось взять в челноке гравитационную платформу с манипулятором и тросами, чтобы погрузить скалореза, доставить его на корабль. Не теряя времени, Томас запустил двигатели, потянул джойстик управления на себя. Компьютер выровнял машину, компенсировав неточности движения руки человека, и она плавно пошла вверх, разрезая толщу атмосферы Лесной.
* * *
– Доедай яичницу, – Кристина следила, чтобы дочурка не увиливала от завтрака, – Скоро прилетит папа и мы пойдем смотреть на новую зверушку.
– Я не люблю зверушек с Лесной, – скуксилась семилетняя Мэнди, – Мне нравится только один, который закрыт в илезяторе.
– Изоляторе, – поправила ее мама, покачала головой, забирая тарелку, по которой была размазана наполовину съеденная глазунья, – Папа привезет большого, страшного скалореза. У него во-о-от такие лапищи с когтями! Неужели не любопытно? А тот, который закрыт, совсем скучный, он лишь энергетический сгусток. Скорее всего, даже не разумный.
– Неправда, неправда! Он со мной разговаривает!
– Не выдумывай, Мэнди. И перестань баловаться, сиди за столом ровно! Держи чашку с чаем…
“Не спорь с мамой. Ты должна ее слушаться”.
Девочка улыбнулась, услышав в своем сознании чужой голос.
“С добрым утром, Пятнышко”.
“С добрым утром, Мэнди. Ты еще не надумала выпустить меня на волю?”
“Извини, я бы и рада, но папа будет ругаться”.
“Твой папа ошибся, я не житель планеты, которая сейчас под нами. Я попался совершенно случайно! Мне нужно найти в лесу свой корабль и улететь”.
Мелодично звякнул терминал. Кристина оглянулась на монитор, увидела сообщение о том, что к станции приближается корабль.
– Ну вот, папа уже вернулся! Допивай скорее.
Они встречали его в шлюзе, но Томас помахал рукой, показывая, чтобы ушли в коридор и опустили герметичную заслонку. Хоть скалорез и в бессознательном состоянии, но пока его будут перетаскивать во вторую секцию изолятора, лучше, чтобы жена с ребенком отгородились. Тем более зверюга начала подергиваться еще в челноке: эффект от тройного удара станнера постепенно сходил на нет.
Придерживая парализатор правой рукой, Томас толкал платформу, направляя ее вдоль коридора. Платформа просела сантиметров на двадцать в сравнении со своей обычной высотой транспортировки – вес у скалореза был приличный.
Затолкал живой груз в секцию, подцепил ремни манипулятором, опуская животное на пол. Не задерживаясь ни на секунду, Томас вытащил платформу и нажал кнопку закрытия дверей. С подвыванием гидравлика опустила тяжелую створку.
– Ну вот! – довольный собой, Томас хлопнул в ладоши, – Дело сделано!
Оглянулся на подошедших жену и дочь.
– Там ведь, на поверхности, ничегошеньки не просканировать полевым инструментом. А здесь – ух! Развернемся! Со всех сторон его, красавца, обследуем.
Экземпляр действительно оказался выдающимся. Самцы и без того превосходили самок, не способных рыть пещеры, в два раза, но этот по габаритам и весу просто бил все рекорды!
– Ладно, пусть очухается. После обеда займемся им. Да, шалунья? – отец взъерошил светлые волосы Мэнди.
Томас принял душ, сделал в бортовом журнале запись о поимке скалореза, долго читал электронную версию "Неполной энциклопедии фауны планеты Лесная" и успел еще провести осмотр гидропонных плантаций, прежде чем Кристина позвала к столу.
Они как раз расправились с супом и собирались взяться за второе, когда по стенкам станции прошла едва заметная вибрация. Томас и Кристина переглянулись. Через несколько секунд вибрация повторилась.
Отец семейства встал, подошел к терминалу, чтобы просмотреть картинки с камер наблюдения.
– Вот же гребаная зверюга…
– Томас!
– Прости, дорогая. Этот скалорез пытается вынести дверь своей секции!
– Но… – Кристина нервно смяла белоснежную салфетку из переработанной бумаги, – Он же не вырвется, правда?
Томас не ответил, направился к выходу.
– Сидите здесь и ничего не бойтесь, мои дорогие. Папочка со всем разберется!
Он спустился на уровень ниже, прошел по коридору мимо шлюза, открыл дверь в изолятор. С первого взгляда Томасу стало понятно, что дверь второй секции держится на честном слове: стальная пластина выгнулась, приоткрывая щель внутрь, и с каждым ударом прогибалась все сильнее и сильнее, рискуя в любую секунду сорваться с замков и упасть на пол.
– Ах ты ж…
Он бросился назад, нашел в раздевалке оставленный под комбинезоном станнер, схватил его, но передумал и, быстро набрав кодовую комбинацию, достал из оружейного шкафа дестройер. “Жаль, конечно, скалореза, хотел отпустить его обратно в лес. Но ведь рядом семья. Нельзя позволить ему вырваться!”
Томас побежал обратно к изолятору. Ударов уже не было слышно и он понадеялся, что зверь устал, сдался перед стальной перегородкой – в конце концов он не первый, кто туда попадает, были и другие, не менее жуткие твари, и ни одна из них не смогла вырваться наружу! Но как только добежал до внутреннего коридора изолятора, понял, что опоздал: измятая, словно кусок жести, дверь валялась на полу.
Он поднял оружие, медленно подошел, стараясь заглянуть внутрь. Пусто. Томас мгновенно вспотел. Из изолятора было два выхода, но тот, что в противоположном конце коридора, закрыт. На створке никаких следов. Значит… Парень обернулся. Значит, скалорез вышел тем же путем, которым Томас только что вошел сюда. Несколько секунд заминки и они разминулись.
* * *
Мать хмурилась, ходила из угла в угол. Вдруг где-то в переходах, совсем недалеко от столовой, послышался шум. Через мгновение он превратился в тяжелую поступь, которая становилась все громче, ближе. Глаза у Кристины расширились.
– Идем!
Она схватила дочь за руку, потянула через кухню. Распахнула узенькую дверцу, ведущую в технический путепровод, который огибал станцию, чтобы в кормовой части выйти ко второму входу в изолятор. Другого пути для спасения у них не оставалось. Кристина не знала, где ее муж, жив ли он. А из изолятора они могут быстро попасть в шлюз и, если повезет, сесть в челнок.
* * *
– Кристина! Кристина, ты слышишь меня?
Терминал молчал.
Томас никогда не бегал по извилистым коридорам станции так быстро! “Папочка со всем разберется… Папочка со всем разберется… Вот же… Дурак!”.
В столовой пусто. Никого! Он закусил губу до крови, но тут же себя успокоил: никаких следов борьбы, посуда на столе не тронута, мебель там, где и должна быть. Наверное, они услышали приближение животного, испугались и ушли, еще до того, как он успел сообщить по громкой связи. Куда они могли пойти? И куда делся сам скалорез?
Где-то раздался истошный вопль. Томас сорвался с места, побежал на крик, который снова привел его к шлюзу. Там стояла Кристина. Одна. Лицо ее было белым, как мел.
– Где она? Где Мэнди?! – он встряхнул жену за плечи.
– Мы ушли из кухни через черный ход, – быстро затараторила Кристина, – По техническому путепроводу… В изолятор… Я оставила Мэнди там… Хотела проверить – безопасно ли… Вошла в шлюз, осмотрелась, а когда… когда…
– Ну?!
Он снова тряхнул жену.
– Когда обернулась – увидела, как оно прошло мимо… Прямо туда, к ней! – Кристина закрыла лицо руками.
Томас побежал к изолятору. Мэнди стояла на другом конце внутреннего коридора, прямо на измятой двери второй секции, валяющейся на полу. Казалось, девочка абсолютно спокойна, но она не смела шелохнуться и неотрывно смотрела на зверя. Скалорез был между ними.
Томас медленно поднял дестройер. “Если выстрелю – могу задеть дочь. Но если стану медлить…” Ему не хотелось думать о последствиях.
Девочка вдруг сдвинулась с места, протянула руку к двери в секцию номер один.
– Нет! – одними губами говорил ей отец и мотал головой, размахивал руками, – Мэнди, нет! Туда не спрятаться, там чертов энергетический сгусток!
Но девочка уже потянула за длинную, изогнутую рукоять, прилагая максимум своих детских усилий, чтобы замок щелкнул и створка разблокировалась. Дверь медленно поползла в сторону. Скрывая ребенка серой субстанцией, в коридор выплыл сгусток. Увидев его, скалорез чуть вытянул голову вперед, прижимая ее ниже к полу, глухо зарычал.
Зверь развернулся, уставившись на Томаса, потом стал наступать. Позади него мерцало в воздухе серое пятно. Они были словно вышедшие на прогулку хозяин с собакой, злобной бойцовской собакой, оскалившейся и готовой в любую секунду броситься на тебя. Томас попятился, прикрывая собой жену и стараясь не упускать из виду дочь. “Только отойти подальше, чтобы Мэнди не оказалась на линии огня!” Они отступали, пока не прошли поворот к шлюзовой камере. Скалорез вдруг юркнул туда, будто ему дали команду. Сгусток проплыл следом. Лязгнули замки люка.
Несколько секунд Томас стоял в недоумении, пока не услышал звук проснувшихся двигателей и не почувствовал толчок – корабль отделился от станции.
– Они что, угнали наш челнок? – посмотрел на Кристину, потом осторожно выглянул из-за угла. В шлюзовой было пусто, – Точно. Левитирующая плесень угнала наш челнок.
“Он хороший и не хотел причинить вам вред” – чужие мысли доходили до сознания Мэнди с трудом, слабели. “Просто он хотел домой, к своей семье. И мне тоже надо домой. Спасибо, что отпустила. До свидания, Мэнди. Может, мы еще встретимся”.
“До свидания, Пятнышко”.