Боль – моя профессия

Мистер Джексон – высокий, чуть сутулый, но широкоплечий мужчина – производил впечатление человека, которого сдвинуть с места не проще, чем гору камней. Впрочем, в его профессии другой бы и не выдержал.

Он улыбнулся мальчугану лет восьми, мамаша которого тревожно осматривала кабинет, не решаясь пройти дальше порога.

– Заходите, заходите.

Она сделала над собой усилие, вошла.

– Доктор, нас направили к вам…

– Я уже понял.

– Трех специалистов прошли, все только разводят руками. Не могут докопаться до причины. А ведь мальчик мучается, страдает!

Мистер Смит пригласил больного в кресло.

– Ну, сорванец – чем мучаешься? Вид у тебя здоровый…

– Вот и другие то же самое говорят – “здоров, здоров...”.

Врач поднял руку, призывая женщину замолчать.

– Что-то болит? – снова обратился он к мальчику.

Тот кивнул.

– Где? Покажи рукой.

– Здесь, – ткнул пальцем в плечо, – И здесь! А еще, кажется, вот тут…

Его маленький пальчик неопределенно указывал то куда-то в живот, то в грудь.

– Что ж… Или это очень редкая болезнь, или вас направили по адресу. Сейчас разберемся! Возьмите, – он протянул мамаше мягкую резинку с датчиком, – Наденьте ему на шею, так, чтобы прибор был на затылке.

Она сделала, что он просил. Врач закрепил похожее устройство на своей шее.

– Расслабься… Как его зовут?

– Робин.

– Расслабься, Робин. Откинься на кресло.

Мистер Джексон сам развалился, прикрыл глаза. В следующую секунду ему стало так хорошо и легко, как не бывало, пожалуй, с самого детства! Он внимательно прислушивался ко всем ощущениям, пытаясь уловить хоть малейший намек на боль. Нет, все замечательно. Даже слишком замечательно!

– А ну, вставай, сорванец. Давай я помогу тебе это снять… Вот так. А теперь выйди за дверь и подожди маму в коридоре.

Дверь со щелчком закрылась.

– У меня для вас две новости, мадам. Одна хорошая, а другая… увы, не очень.

Женщина в страхе прикрыла рот рукой, с трудом сглотнула.

– Хорошая новость в том, что мальчик абсолютно здоров!

Она расслабилась.

– Уф, доктор, что же вы меня так пугаете? Но какая тогда плохая новость?

– Ваш сын очень талантливый симулянт, сумел обмануть и родительницу, и трех специалистов с высшим медицинским образованием. Думаю, вам стоит записаться к психологу. Вот, возьмите, – он протянул ей направление, – Следующий!

Вошел пожилой мужчина, которого придерживала за локоть медсестра.

– Доктор, к вам сразу с приемного направили. Сам ничего объяснить не может, а пока анализы, то да се… Сами понимаете!

Он понимал. За годы работы он научился понимать уже по одному только взгляду. Например такому, как сейчас у этого человека. Взгляду, полному страданий, боли. Не говоря ни слова, протянул медсестре резинку с датчиком. Она надела ее пациенту.

Мистер Джексон активировал нейросеть, соединяющую нервные системы двух организмов, приготовился… Боль туманом окутала его со всех сторон. Он сжал зубы, стараясь не потерять тонкую нить реальности – ничего, не впервой! Чувствовать то же, что и другой человек, не всегда так интересно, как кажется. Стал разбираться, откуда шли самые сильные сигналы. Больному бывает трудно оценить источник сильной боли, он готов из-за нее лишиться рассудка, но профессиональный диагност умел терпеть, отсеивать лишнее, распутывать клубок, добираясь до истинной причины.

Сорвал с шеи датчик.

– В реанимацию его, быстро! Это сердечный приступ.

Когда пациента увезли на каталке, мистер Джексон вытер со лба пот, посмотрел на часы. Рабочий день близился к концу. Кажется, оставался лишь один клиент.

Вошла девушка. Спокойная, с мягкими, неторопливыми манерами. Непохоже, что она от чего-то страдает. И взгляд – совершенно непроницаемый, холодный. Да не ошиблась ли она кабинетом?

– Здравствуйте!

– Добрый вечер.

– Доктор, вы не могли бы меня… проверить?

– А что вас, собственно, беспокоит?

Она пожала плечами.

– Я не совсем уверена…

“Что ж, бывает и такое”.

Он взял прибор, протянул его неуверенной, но подозрительно спокойной пациентке.

– Знаете, как пользоваться?

– Да, знаю.

Она аккуратно растянула резинку, одевая датчик через голову, так, чтобы не испортить прическу.

– Я готова.

– Хорошо.

Мистер Джексон взглянул на нее еще раз, перед тем, как нажать на кнопку. Девушка приветливо улыбалась. “Странно. Совсем она не похожа на…”.

Боль захлестнула его целиком, с ног до головы! Никогда он еще не испытывал ничего подобного. Тело доктора изогнулось дугой, изо рта пошла пена. Он хотел дотянуться до кнопки, нажать отмену, но скрюченные пальцы застыли в напряжении, руки отказывались повиноваться. Он сумел еще приоткрыть глаза – девушка все так же сидела напротив, мило улыбалась. Мистер Джексон лишился чувств.

Кто-то хлопал его по щекам, потом сунули под нос что-то неприятное, с резким запахом. Вздрогнул, отворачиваясь. Разлепил веки. Он лежал на кушетке, рядом, склонившись над ним, стояли двое – дежурный врач и человек в полицейской форме.

– С возвращением! – пробасил служитель порядка.

– Что… Что это было?

Полисмен крякнул, поправил усы.

– Кража. Можно сказать – со взломом, – усмехнулся.

Джексон попытался сесть, но голова еще кружилась и он снова прилег.

– Кража? Какая еще кража?

– Свистнули дорогостоящий приборчик, – полицейский красноречиво показал пальцем на шею, – Нейродатчик этот ваш.

– Но кто? Зачем?

– Эх, наивный вы человек. Даже не представляете, что можно такой штукой сделать. Какую информацию добыть, каких людей заставить на себя работать, да мало ли… Впрочем, о людях речь не идет. Провернуть такую штуку могли только гипнокреа.

Доктор нахмурился.

– Да. Да, я что-то слышал о них. Но откуда, здесь – на Земле?

– Вопрос не откуда, а зачем и как. Мы тут смотрели видеозапись, пока вы… ну… того – не пришли в себя. Пытались выяснить личность девушки, которая вошла к вам в кабинет.

– И? Выяснили?

Полицейский переглянулся с дежурным врачом.

– Выяснили. И уже нашли ее и допросили. А вы сами-то ее не помните?

– Н-нет… Не припоминаю, – он снова схватился за голову, последствия сильного болевого удара никак не отпускали.

– Пять лет назад, тропический остров… Ну, вспоминаете?

– Не может быть.

Усатый снял фуражку, усмехнулся.

– Еще как может. Вскружили голову девчонке, а потом бросили. Тут ведь какая штука… – он многозначительно поднял палец, – Вы в своем деле мастер, вас простой болью не прошибешь, так?

– Так.

– А гипнокреа, с их то способностями, могут концентрировать на таком вот нейродатчике, который у вас свистнули, не просто физическую, а психологическую, душевную, если хотите, боль. Вот они и нашли девчонку, которая вас ненавидела всей душой.

– Бред какой-то…

– Э-э, не скажите! В нашей галактике уже четвертый случай. Чувствую, придется всем диагностам черный список составлять.

– Какой еще список?

– Людей, которые вас ненавидят!