Быть человеком

Марина отвернулась от уличного экрана, на котором шоумен с неестественно широким ртом заискивающе разговаривал с хозяином крупной корпорации. Кожа хозяина отливала фиолетовым, ноздри его находились в постоянном движении – то сужаясь до нескольких миллиметров, то расширяясь чуть ли не в половину лица.

Прохожие обращали на девушку внимание, оборачивались, некоторые брезгливо морщились. Но ей не было до этого дела, она привыкла. Спасибо мамочке, которая отказалась делать генетические модификации. Теперь Марина обязана платить дополнительный налог, ведь ради таких, как она, еще работали специальные медицинские программы. И то верно, без медикаментов и регулярных оздоровительных процедур она бы долго не протянула. Да и не протянет…

Спустилась в подземку, встала на эскалатор, ползущий в глубокую искусственную нору. Погладила живот. Еще незаметно, но уже пора вносить изменения. Она не совершит ту же ошибку, что и ее мать много лет назад. “Дочка, зато ты выглядишь как человек, а не монстр!”. Бред. Монстром ее считают остальные, те, что сейчас украдкой поглядывают на ее идеальные пропорции.

В вагоне метро бормотал динамик, изливающий на пассажиров бесконечный поток рекламы: “Наша планета – крупнейший индустриальный центр среди миров Галактического Альянса! Землянам есть, чем гордиться! Огромные фабрики, комбинаты…”. Поезд остановился, створки дверей разошлись в стороны.

Марина поднялась на поверхность, пошла вдоль широкой улицы, запруженной электрокарами и беспилотными кибермобилями. Дорогу она знала хорошо: несколько раз уже приходила к Центру генетических модификаций, но так ни разу и не зашла. Не решилась. Все-таки глубоко запали материнские наставления, избавиться от них непросто. Перебороть себя, заставить думать так же, как другие.

Она повернула за угол, прошла еще метров сто и остановилась. Набравшись мужества, подняла голову, взглянула на громаду Центра, нависающего над ней. Всем своим видом он словно укорял девушку – “что же так долго?”. Марина достала смартфон, включила фронтальную камеру, несколько секунд разглядывала на экране свое лицо. Ее дочь могла бы стать такой же. Тонкие брови, чуть вздернутый нос, изящные линии губ, ямочки на щеках… Все будет иначе! Возможны изменения органов дыхания, или кожного покрова, или даже строения скелета. А может, что-то еще, или все вместе, или в любом сочетании. Это уж как решит анализатор. Зато ее девочка станет неуязвимой для агрессивной земной среды, губительной экологии. Правильно, самого человека изменить проще, чем его образ жизни.

Она шагнула через дорогу, посмотрев по сторонам, чтобы не попасть под машину. Увидела в конце квартала скромную светящуюся вывеску. Остановилась прямо на проезжей части, опомнившись лишь в тот момент, когда загудел клаксон кибермобиля. Она перебежала на другую сторону дороги, прошла мимо ворот Центра. Сжала губы и быстрым шагом направилась к призывному огоньку. Мысль казалась совершенно дикой, но настолько ошеломляющей, очевидной, что Марина искренне недоумевала – как ей это раньше не пришло в голову?

Звякнул колокольчик, когда она открыла дверь. Скромный офис, за столом сидит… Нет, не человек, хотя и похож. Худой, высокий, с большими черными глазами. Он посмотрел на гостью, жестом пригласил ее сесть в кресло. Она послушалась.

– Добрый день. Чем могу помочь?

Замялась на мгновение, потом выпалила:

– Я хочу улететь на вашу планету!

Незнакомец улыбнулся, насколько это позволял ему маленький рот.

– Конечно. Для этого и работает наше консульство, – он повернулся к монитору компьютера, что-то быстро набрал на клавиатуре, – С какой целью вы хотите посетить Ренверден? Туризм, бизнес?

– Я хочу… навсегда.

Инопланетянин отвлекся от экрана.

– Но эмиграция с Земли на Ренверден запрещена. Таковы наши законы.

Марина опустила голову. “Действительно, запрещена. Почему я об этом не вспомнила? Просто дура”. Она несколько раз моргнула, чувствуя, как увлажняются глаза. После вспыхнувшей вдруг надежды ей ужасно не хотелось возвращаться к действительности, идти обратно, туда – к Центру.

Перед ней вдруг появилась бумага с какой-то анкетой. Чиновник чужого мира покосился на камеру в углу комнаты, поближе подвинулся к девушке. Заговорил тихо, почти шепотом:

– Заполните заявление на туристическую визу. Я дам вам адрес, этот дом вы найдете там, на нашей планете, – он оторвал клочок бумаги, быстро написал что-то, сунул его под анкету, – Вам помогут.

– Кто поможет?

– Люди, – он снова попытался улыбнуться, – Такие же, как вы. Последние настоящие люди. Поверьте, вы не первая пытаетесь улететь.

Марина заполнила анкету.

– Это все?

– Да, все.

Она встала, собираясь уходить.

– А когда будет результат?

– Результат? – инопланетянин достал из ящика стола прямоугольную печать, приложил к анкете, тиснув на ней красным “одобрено”, – Все готово.

Он встал, открыл дверь, прятавшуюся позади его стола.

– Проходите. Вас отвезут в космопорт. Корабль улетает вечером, так что придется подождать несколько часов. Но там есть зал ожидания и небольшое кафе. Ваш кошелек и паспорт связаны с боиметрическими данными?

Она растерянно кивнула.

– Впрочем, вас бы покормили и бесплатно. Все-таки Ренверден – аграрная планета. Надеюсь, вам не будет у нас скучно, без машин и заводов.

Марина стояла посреди комнаты, между двумя дверьми – на улицу, и во внутренний двор консульства. Смотрела то на одну, то на другую. “Я должна… Должна взять какие-то вещи. Попрощаться… С кем?”. Последний человек, которого она знала, который всю жизнь наставлял и учил ее оставаться собой, такой, какая она есть, уже умер. Прощаться с модифицированным человечеством?

Марина прошла во двор, с благодарностью взглянув на высокого, худого чиновника. “Нет, мне не будет скучно”.