Гражданский корпус. Часть 6
Осторожно, едва касаясь своим разумом того смутного и малопонятного мира, в котором можно обнаружить связывающие эйнеров нити, я пытаюсь нащупать хоть один источник сигнала. Пусто. Будто и нет на планете чужих, явившихся сюда из глубин космоса. Но что-то манит меня, обращает на себя внимание, заставляя тянуться через невидимые в этом сумраке джунгли, все дальше и дальше, в сторону океана. И вот уже на границе своих возможностей, когда не остается сил проникнуть разумом дальше, я вдруг натыкаюсь на яркую вспышку, скопление многочисленных огоньков, каждый из которых – чей-то мозг, чье-то сознание. Они шевелятся, перемещаются относительно друг друга, вызывая ассоциации с кучей насекомых, отчего становятся мне только отвратительнее.
Кажется, меня не замечают. И я все так же осторожно прикасаюсь своими мыслями к “муравейнику”, пока не обнаруживаю тонкую нить, идущую к нему извне. Кто-то управляет этим скопищем, отправляет команды, принимает ответы. Сеть похожа на ту, что я видела на Расцветающей и Саленосе, эйнеры не пытаются сделать ее динамической – видимо, считают не слишком важной, достойной маскировки. Надо будет зарисовать ее на бумаге, для лохматого. Как и ту, что я видела в космосе, во время сражения. Возможно, так ему будет понятнее, чем объяснять образами.
Больше мне не удается ничего почувствовать: нить, идущая от “муравейника”, теряется. Не хватает сил, чтобы проследить ее до конца. Я открываю глаза, снова вижу перед собой плетеную стенку хижины, зеленоватые блики, слышу птичье пение и шелест листьев. Рядом спит веснушчатая девчонка, смешно приоткрыв рот. Хорошо ей. Нет странных видений и страха, что тебя найдут, если вдруг неосторожно выдашь себя во сне. Но усталость сильнее, она заставляет меня терять нить размышлений, клевать носом, и вот я уже снова засыпаю, не обращая внимания на солнечный день.
А утром, когда мы просыпаемся, хижина и кроны деревьев уже купаются в оранжевом свете заката. Еще немного и светило опустится за горизонт, оставив лес в темноте.
– Я хочу подойти ближе к человекоферме.
Не похоже, что Юля очень удивляется моим словам.
– У вас, чокнутых, свои причуды. Но если хочешь – провожу. Ты же не будешь заходить внутрь, правда? Только со стороны посмотришь?
Я молча смотрю ей в глаза и девчонка, уже сомневаясь, что я хочу наблюдать только со стороны, пожимает плечами.
– Ладно.
Мы идем под прикрытием темноты. Где-то высоко в небе мерцают звезды и медленно ползут две луны. Их свет почти не проникает в глубину джунглей. Впрочем, у нас есть провожатая, которая идет так уверенно, будто это яркий день, а под ногами – асфальтовая дорога. Мы стараемся не отставать, даже когда спотыкаемся о коряги, не успеваем увернуться от хлестких ветвей. Проходит час, другой.
– Далеко еще? – я останавливаюсь, пытаюсь восстановить дыхание.
– Часа три. Может, четыре, – девушка бросает на нас взгляд, оценивает, – Да. Пожалуй, четыре. Давайте остановимся, передохнем.
– Давайте, – соглашаюсь я и слышу, как за спиной что-то одобрительно бормочут Мишка с Хэлгом.
Пилот подсаживается рядом, на сухую кочку.
– Уверена, что оно того стоит?
– Надо же с чего-то начинать. Там скопление эйнерских сигналов, вот и потянем от него за ниточку. С большого расстояния у меня не получается.
– Пыталась прощупывать их, да? – спрашивает он с неодобрением, – Дело твое, Вер. Я не боюсь, да и Мишка, думаю, тоже. Но старайся быть осторожнее.
– Я стараюсь.
Скоро снова трогаемся в путь. Рассвет наступит лишь через сутки, значит, дойдем до цели под покровом темноты. Это хорошо и я жалею только о том, что у нас нет с собой бинокля, вроде того, что брал с собой Андрей, когда мы ходили с ним на Расцветающей в горы. Конечно, мне не нужно осматривать человекоферму, главное то, что я смогу увидеть своими чувствительными извилинами. Но почему-то кажется важным разглядеть цель путешествия и собственными глазами.
Джунгли начинают редеть. Все чаще встречаются поляны, заросшие травой, купол из зеленых крон уже не скрывает от нас звездное небо. В какой-то момент деревья просто заканчиваются. Мы стоим на краю обрыва, у подножия которого начинается широкий пляж. До пенистого прибоя метров триста, не меньше.
– Так. И? – я оглядываюсь, пока не замечаю в стороне, по левую руку от нас, громоздкое строение, похожее на большой цех какого-нибудь завода. Оно возвышается над мысом, вдающимся в океан еще на пару сотен метров, – Она?
– Она, – подтверждает Юлька.
Осторожно пробираемся вдоль кромки обрыва, стараясь оставаться под прикрытием растительности. Через несколько минут подходим к ферме так близко, что идти дальше кажется слишком опасным. Перед зданием – большое пространство, залитое бетоном, огороженное высоким забором. На крыше горят два прожектора, которые не могут показать нам всю территорию, но высвечивают достаточно, чтобы мы увидели толпу… Кого? Я понимаю, что это не люди, хоть они и выглядят так же, как мы. Называть их клонами тоже не совсем правильно, скорее всего они сконструированы с нуля, по образу и подобию человека. Заготовки – вот что приходит мне на ум. Они не топчутся, как безмозглые, проявляют некоторые признаки сообразительности: трогают забор, стараются не наталкиваться друг на друга. Те, кто устал, садятся на бетон.
Отворачиваюсь, чтобы не отвлекаться. Я пришла не за этим. Главная задача – понять кто ими управляет и откуда. Закрываю глаза, стараюсь сосредоточиться. С каждым разом это удается мне все легче и легче. Вот яркое скопление заготовок, проявляющих зачатки сознания, или, скорее автономного управления, ждущего команды извне. Вот сверкающий канал связи, протянувшийся к ним: отсюда он прощупывается особенно хорошо и кажется пульсирующим. Куда же он тянется?
– Ты знаешь, что там? – показываю я рукой, обращаясь к Юльке.
– Кажется, ничего. Ближайший город был в противоположной стороне, но он разрушен, в нем никто не живет. А там… Лес, наверное. Джунгли.
Я пытаюсь снова прощупать канал, отследить поток информации. Тот, кто управляет заготовками, должен находиться километрах в пятидесяти, не больше. Возможно, я даже вижу его – слабое пятнышко, светящееся вдали. Или это только кажется?
– Ой-ой! – Юлька дергает меня за рукав.
– Что?
Смотрю на территорию человекофермы. Огромные двустворчатые ворота, еще минуту назад тесно сомкнутые, сейчас бесшумно расходятся в стороны. Тела, топчущиеся или сидящие на бетоне, не сразу реагируют на это, но вот один поворачивает голову, направляется к открывшемуся проходу, прочь от нескладной громады здания, за ним другой, третий.
– Нам надо валить!
Я согласна с конопатой, хоть и слабо верится, что заготовки способны выследить и догнать разумных людей.
– Уже приходилось попадать в облавы, – опровергает мои мысли девчонка, – Они, заразы, быстро бегают!
Мы ломимся через заросли, сначала редкие, потом снова превращающиеся в тропический лес, не желающий пропускать нас дальше. Я прикидываю – совпадение ли то, что именно сейчас открылись ворота, или кто-то дал команду? А если дал, то почему? Меня почувствовал?
– Нужно разделиться! – бросаю я на ходу, – Бегите к кораблю, а я отвлеку их!
Хэлг не дает мне убежать, останавливает, схватив за руку.
– С ума сошла?! Неужели думаешь, что я… что мы тебя бросим? Да мы и корабль не найдем!
– Я пойду с ней! – заявляет Юлька, – Корабль там, километрах в тридцати. Смотри на звезды, пилот, тогда найдешь!
Она оборачивается, заглядывает мне в глаза, – Думаешь, облава из-за тебя? Если так, то за ними не пойдут, только за нами. А я покажу, как обмануть, спрятаться.
Времени на размышление нет, но мы еще переглядываемся, решая каждый для себя – как правильнее поступить.
– Уходите! – почти кричу я Мишке и Хэлгу.
Срываюсь с места, подтолкнув Юльку. Мы не оборачиваемся, бежим, надеясь, что задержка не поможет преследователям. Я пропускаю девчонку вперед, несусь за ней, стараясь не потерять в темноте, ни о чем не задумываясь. Лучше перестраховаться, отключить голову, насколько это возможно.
Мы не слышим погони, но Юлька не останавливается. Ей виднее. Раз бежит, значит так нужно. Я всегда считала себя выносливой, но даже мне угнаться за конопатой непросто! Через какое-то время я сдаюсь.
– Постой! Ф-фух… Давай остановимся… Хотя бы… на минуту.
Она останавливается, но с тревогой смотрит мне за спину. Потом вверх, на деревья.
– Давай наверх!
– Куда наверх? Стволы же гладкие.
– Вот по этому, оно другое.
Юля хватается за ветку, подтягивается, потом за другую. Это дерево действительно отличается от большинства других – извилистый ствол, множество таких же кривых веток… Если посмотреть внимательнее, такие встречаются и в других местах, просто я не обращала на них внимания.
– Юль, я не вижу, чтобы за нами кто-то гнался.
– Ползи!
– А если гонятся именно за мной, то дерево нас не спасет.
– Ползи говорю! Спасет, не спасет…
Мы забираемся достаточно высоко, чтобы и при свете солнца за первым лиственным ярусом уже не было видно поверхности земли. А сейчас, когда светит лишь тусклая луна, понять, что внизу, совершенно невозможно.
– Тихо, – шепчет Юлька.
Замираем, вцепившись в шершавый ствол дерева, упираясь ногами в основания веток. Мне кажется, что вокруг только звуки ночного леса. Где-то прокричала птица, слышно журчание ручья… Но вот до нашего слуха доносятся посторонние звуки. Они как поток воды, надвигающийся издалека. Я понимаю, что это шум раздвигаемых веток, шум множества ног, ступающих по мягкой лесной подстилке. Вскоре они уже под нами, проносятся, словно цунами, со всех сторон.
Рука Юльки находит мою, крепко сжимает. Может, девчонка хочет, чтобы я случайно не вскрикнула, не шевельнулась? Напрасно. Главное для меня не думать. Я не знаю, как это сделать: стоять ли с закрытыми глазами или открытыми, да и какая разница, если вокруг ночная тьма? Чтобы отвлечься, не запаниковать, отбираю у Юльки свою слабую правую и уже сама сжимаю ее сильной левой, сжимаю до боли, на которой и концентрируюсь.
Проходит много времени, прежде чем наступившая тишина успокаивает.
– Все? – спрашиваю по-прежнему шепотом.
– Да черт его знает, – отвечает девчонка так же тихо, – Они ведь и обратно пойдут. Только когда и где? Может и не в этом месте…
Посовещавшись, мы решаем спуститься и уходить в сторону, прочь от направления, по которому прокатилась волна тел-заготовок. Идем быстро, но не переходя на бег, чтобы сберечь силы. Через час поворачиваем: я хочу дойти до того места, откуда шел сигнал к человекоферме. Юля продолжает утверждать, что там ничего нет, но я не верю, настаиваю на своем. Что-то должно быть, обязательно должно. И тогда она соглашается.
Нескончаемый лес, прячущийся в темноте, чем-то напоминает мне другой – тот, что на Расцветающей, через который мы шли с Андреем. Становится прохладнее, все-таки сутки стандартного времени это многовато, планета начинает остывать. Даже птицы смолкли. Зато после долгого молчания подает голос моя спутница:
– Давай остановимся.
– Неужели устала? – усмехаюсь я, – Мне казалось, что в тебе сил будто на двоих, а то и больше!
– Нет. Не устала. Хочу рассказать кое-что.
На всякий случай она прислушивается – вдруг появятся посторонние звуки? Оглядываться бесполезно, вокруг темно. Но мы по-прежнему слышим лишь дыхание джунглей и тогда она начинает. Говорит спокойно, даже монотонно, без эмоций. В какой-то момент я вскакиваю, отхожу подальше. Смотрю туда, откуда доносится ее голос, широко раскрыв глаза. Девчонка продолжает, зная, что я не ушла, стою где-то тут, рядом, в темноте. Тогда я медленно возвращаюсь, продолжаю слушать. А она говорит, говорит…
Когда Юлька заканчивает, она опускается на траву, упираясь спиной в гладкое дерево. Я подхожу, заставляю себя протянуть руку, погладить девушку по волосам.
* * *
Мы не знаем, где Михаил и Хэлг. Все ли с ними в порядке, все ли хорошо у лохматого, добрались ли они до него? Как бы то ни было, я принимаю решение продолжить путь. Только после того, как достигну намеченной цели, можно будет повернуть обратно и попытаться отыскать корабль грахарийца.
Где-то далеко начинает свой медленный ритуал маргинский рассвет. До восхода светила еще далеко, но цвет неба меняется с черного на темно-синее, уже можно что-то разглядеть перед собой, ступать увереннее.
– Может, было ошибкой лететь к этой планете.
– Почему?
– Мне кажется, здесь используется только прежняя эйнерская сеть. А нам нужна новая.
Юля оглядывается на меня и я вижу в сумраке, как она хмурится.
– Ты говорила, что хочешь не только понять динамическую сеть, но и отыскать среди акци особенных людей. И нашла меня. Значит, полет не был напрасным.
Я улыбаюсь, ничего не говорю ей в ответ, хотя понимаю, что девчонка права. Ненавидимая мною судьба продолжает вести меня за руку странным, извилистым путем, некоторые повороты которого приводят в ужас, а иные столь неожиданны, что заставляют терять дар речи.
За все время пути я лишь раз позволяю себе прикрыть глаза, почувствовать, что мы идем правильной дорогой. Информационный канал, протянувшийся от самого побережья, все еще рядом, он по-прежнему пульсирует. И то место, где он заканчивается, все ближе, мы неумолимо к нему приближаемся. Один раз я даже поправила Юльку, когда она хотела немного изменить маршрут – теперь я вижу его лучше, чем конопатая, которая ориентировалась по звездам, но сейчас они побледнели и гаснут одна за другой.
Выходим на пригорок, с которого открывается вид на обширное море джунглей. Где-то там, в получасе ходьбы, прячется нечто. Пытаюсь определить – в каком именно месте это должно быть. Наверное, где-то среди деревьев, одно из которых вздымает свою крону чуть выше остальных. До боли в глазах всматриваюсь, надеюсь распознать хоть что-то, не похожее на привычный мир зеленого леса. Но нет, джунгли хранят свои тайны до конца. Что ж…
– Идем дальше!
На ходу проверяю пистолет: оружие должно быть готово. Никогда не любила автоматы – громоздкие, неудобные. А вот короткий ствол то, что нужно. Пусть даже его скорострельность и боезапас уступают автоматическому оружию.
Мы уже совсем рядом, до цели несколько минут. Юлька вдруг выходит вперед, она считает, что лучше меня почувствует и поймет любую неожиданность, которая может нас встретить.
Останавливается. Показывает мне на корягу, торчащую из земли. Приглядевшись, я понимаю, что это вовсе не кусок дерева. Удачно замаскированный датчик, направленный на такой же, только метрах в десяти дальше. А тот, в свою очередь, на третий, и наверняка есть четвертый, пятый…
– Охрана периметра, – тихо говорит Юлька.
– Ты уже видела такое? Знаешь, как обойдти?
– Видела. Никак не обойти. Нужно возвращаться к кораблю, Вероника.
Она уже разворачивается, чтобы отправиться восвояси, но я не могу так просто сдаться.
– Подожди. Давай попробуем пройти вдоль линии охраны.
– Зачем? Надеешься найти разрыв? Напрасно. Говорю тебе – преодолеть не получится и никакого разрыва ты не найдешь.
И все-таки мы делаем так, как я решила. Идем мимо датчиков, стараясь держаться от них чуть в стороне. Линия охраны плавно закругляется, оставляя внутри охраняемой зоны что-то, невидимое нам из-за деревьев.
– Ну? Убедилась?
Сделали круг, вернувшись к тому же месту, от которого ушли.
– Зона не такая уж и большая, – говорю я задумчиво, поглаживая волосы, отросшие уже до плеч, – Там не может быть большой базы или чего-то вроде этого. Не слышно ни голосов, ни шагов. Вообще никаких признаков жизни! А кроме того, я видела лишь один единственный сигнал. Знаешь, по моему тут или никого нет, или… Кто-то один. Если мы пересечем линию охраны, здесь не появится откуда ни возьмись вооруженный отряд эйнеров. Уж точно не сразу. У нас будет время осмотреть место и уйти достаточно далеко.
Юлька опускает голову, качает ею из стороны в сторону.
– Ну… Валяй.
Словно получив разрешение, без которого не пошла бы вперед, я делаю первый шаг. Ничего не происходит. Если где-то и звучит сигнал тревоги, для нас он абсолютно бесшумен. Оглядываюсь – Юлька идет следом. Теперь она уже не торопится выскочить вперед.
Обходим кусты, деревья… И вот уже перед нами расчищенная от зарослей площадка. В ее центре нечто темное, будто вырастающее из земли. Кажется, это металлический бункер с плоской крышей и наклонными стенами. Подходим вплотную. Изнутри доносится слабый гул.
– Что это? – я смотрю на спутницу, но, внезапно догадавшись, сама себе отвечаю, – Чертов склеп…