Гражданский корпус. Часть 12
Корабль Гордона можно было бы назвать яхтой, если бы не броня и множество орудий, которыми он ощетинился. “Золотая лань” – успеваю я прочитать, когда мы перебираемся из шлюза в чрево пиратского судна. Почти сразу лязгают швартовные механизмы, маневровые двигатели отталкивают корабль от станции, мы разворачиваемся и в сопровождении пяти других кораблей уходим в сторону газового гиганта, чтобы уже оттуда прыгнуть в гиперпространство.
– Где остальные? – ворчит Гордон.
– Не смогли, – отвечает ему кто-то из команды.
Пока мы устраиваемся в противоперегрузочных креслах, к хозяину обращается капитан:
– Нас преследуют. Десять… Нет, двенадцать единиц. Думаю, они не дадут нам прыгнуть.
– Делайте то, что нужно, – отмахивается Гордон.
Я видела, как сражается с эйнерами боевой флот менсо, как с ними вступают в схватку добровольцы Гражданского корпуса, но понятия не имею, какую тактику используют пираты. Ведь они привыкли нападать, а не обороняться.
Тем временем стая рассыпается, заставляя противника ловить сразу множество целей. За бронированными стеклами я вижу росчерки энергетических зарядов, вспышки разрывов, проверяющих на прочность нашу защиту. Эйнеры не сразу вычисляют, кто должен быть для них главной мишенью – в нашем эскорте есть корабли и побольше, чем “Золотая лань”. А когда понимают, кого нужно преследовать, мы уже выходим из общей свалки и совершаем маневр для прыжка. Я не знаю, что стало с эскортом. Никто из них не прыгнул за нами следом…
– Что это за система?
Капитан оборачивается к Гордону.
– У нее нет названия, босс. Только номер. Но мы здесь не задержимся, надо уходить дальше. Сейчас определимся с координатами и тогда…
– Рассчитайте маршрут к Грумбридж-34.
Капитан медлит, обдумывая приказ, но не решается перечить Гордону. Через минуту мы покидаем и эту безымянную систему. Второй прыжок длится гораздо дольше первого, у нас есть время перевести дух, собраться с мыслями. Теперь я не отпускаю Хэлга от себя ни на шаг, да он и сам не отходит. Даже в выделенной мне каюте закрываемся вдвоем, презрев все указания Гордона.
– Что дальше? – пилот смотрит мне в глаза, – Будем мотаться с ними по всей галактике? Убегать от эйнеров?
– Мне самой не нравится, Хэлг. Но что я могу поделать? Это его корабль, его команда. Хорошо, если он снова даст нам возможность использовать связь, тогда хоть сможем держать руку на пульсе.
– Ты хоть что-нибудь планируешь, Вер? Или все, что с нами происходит, это неконтролируемая чехарда побегов – то из одного места, то из другого? Я знаю, ты не любишь планирование, но совсем наобум действовать тоже не годится.
Долго молчу, не решаясь взглянуть на Хэлга. Что ему ответить? С того самого момента, как я выковыряла из своего энергоблока прерыватель и вышла из под контроля хозяина Рэка, множество ниточек, тянущихся из темного эйнерского прошлого, обещают мне разгадку, ответ на вопрос – к чему ты идешь, Вероника? Эти ниточки переплетаются, иногда открывая неизвестную доселе истину, а иногда вступая в противоречие друг с другом. Я узнаю все больше, но с каждым шагом и запутываюсь сильнее. Чем-то приходится делиться с близкими мне людьми, а что-то я не решаюсь сказать вслух. И груз знаний, ответственности, становится все тяжелее и тяжелее.
– Да, у меня есть план. Но ты его знаешь, в этом нет ничего нового. Нужно научиться распознавать в динамической сети склепы и альфа-биоников, иначе дальше мы не продвинемся. Для этого нужно попасть не в какое-нибудь захолустье вроде Маргина, а туда, где эйнеры уже развернули новую сеть. Понятия не имею, будет ли все это на… Как там называется система, куда приказал лететь Гордон?
– Грумбридж. Большая колония менсо, насколько мне известно. Но сильно рассредоточенная – обитаемых миров нет, только космические станции, которыми нафарширована вся система.
– Возможно, я найду там то, что мне нужно. Но есть еще одна проблема, которая беспокоит меня все сильнее.
– Какая проблема?
– Альфа-бионик, идущий по нашему следу. Не знаю, как у него получается находить меня снова и снова. Я чувствую его почерк, каждый раз это один и тот же индивидуум. Он чертовски умен и просчитывает, наверное, миллион разных комбинаций, каждый раз выбирая верную. Если до сих пор мне удавалось ускользнуть у него из под носа, то теперь я не уверена, что получится.
– Нам нужна свобода, Вероника. Гордон со своими бандюгами – слишком серьезная обуза. Есть мысли, как его сбросить?
– Погоди, Хэлг. Не торопись. Гордон, конечно, тот еще пройдоха, но он может пригодиться.
– Думаешь, я не вижу, как он смотрит на тебя? Словно кот на сметану.
– О, это не то, что пугает меня больше всего!
Улыбнувшись, позволяю себе толкнуть пилота кулаком в плечо.
День и ночь путаются в моем сознании. Умом я понимаю, что по часам Роатана, к которым успела привыкнуть, сейчас время бодрствования. Но уставший организм требует отдыха. До выхода из прыжка почти сутки и я позволяю себе растянуться на единственной койке в моей каюте.
* * *
После завтрака Гордон просит оставить нас вдвоем. Все уходят, кроме Хэлга. Тогда я киваю ему – “все в порядке” – и он тоже покидает столовую.
– Извини за то, что на станции не сдержался. Все должно быть не так.
– Все должно быть никак, Гордон. Я польщена твоим вниманием, но ты можешь заполучить любую женщину. А со мной у тебя будут одни проблемы, уж поверь. Ну и… Насильно мил не будешь!
Кажется, он ждет такого ответа, заранее смирившись с ним. Сидит, опустив голову, равнодушно смотрит на зажатый в руке бокал вина, к которому так и не притронулся. Он мог бы взять меня силой. Кто помешает? Но не стал этого делать. Значит и в гангстере, посвятившем свою жизнь нечестному заработку, есть что-то человеческое.
– Мне нужна связь, Гордон. Очень нужна!
– Да, конечно. Как только выйдем из прыжка.
Он поднимается, смотрит на бело-голубую лампу через красную жидкость в бокале.
– Мы потеряли эскорт, но в системе Грумбриджа я соберу еще пару десятков кораблей. Они хорошо вооружены, на каждом отчаянные ребята. Эти корабли будут в твоем распоряжении, Вероника.
Бокал летит в стену, рассыпаясь на мелкие, хрустальные осколки.
– К черту! Всю свою жизнь я делал что-то не так! Пытался правдами и неправдами заработать, иногда запугивая, убивая. И что теперь? Мой домой захвачен чужими. А может, даже уничтожен. Надеюсь, хоть ты сможешь лучше распорядится тем, что у меня осталось.
Он открывает двери, собираясь уходить.
– Пойду напьюсь. Если что, мое тело в самой большой каюте, в конце коридора. Да, и – капитан будет выполнять все твои распоряжения, я его предупредил.
Пораженная его словами, я несколько минут не могу сдвинуться с места. Потом вскакиваю и мы с Хэлгом отправляемся в рубку. Скоро корабль выскочит на окраину системы Грумбридж-34. Нужно быть готовыми к тому, чтобы заняться настоящим делом!
Где-то там, за чередой информационных каналов и склепов, следит за мной невидимый, скрывающийся альфа-бионик, раскидывает свои сети, словно паук. Пора и мне протянуть щупальца, показать ему, что непредсказуемый человек тоже опасен!
Грумбридж чем-то напоминает Саленос. Только тот – обитаемая планета, а этот – целая звездная система. Но он так же густонаселен и здесь так же не чувствуется дыхания войны. Люди, как ни в чем не бывало, занимаются своими делами. Плотный трафик из кораблей, следующих вдоль невидимых маячков, разбросанных в космическом пространстве, заставляет быть аккуратнее. Мы медленно продвигаемся к центру системы. Здесь проще затеряться, слиться с миллионами точек, каждая из которых – корабль.
Капитан отправляет заранее приготовленное Гордоном сообщение. Если оно сработает так, как предполагается, то через некоторое время у нас будет пусть и небольшой, но свой боевой флот. Я же прощупываю информационное поле за пределами системы.
От Андрея сообщений нет, зато через знакомых у Проциона я выхожу на сообщества, появившиеся после первой победы над эйнерами. Эти сообщества и есть Гражданский корпус! Пусть они разрозненны и у них не случилось больше ни одной успешной атаки на врага, пусть среди этих людей часто бывают разногласия и каждый из них себе на уме, но со временем ряды сопротивления становятся теснее. Почти каждый корабль стал опаснее для эйнеров: на резаки устанавливают армейскую защиту и мощные двигатели, используют для вооружения брошенные арсеналы менсо. Звездных систем, где бы не появилась хотя бы маленькая ячейка тех, кто готов сражаться, осталось совсем немного.
– Они не могут собраться вокруг нас, – докладывает капитан, – Это привлекло бы внимание.
– Скажите хотя бы – сколько их? Двадцать, как обещал Гордон? Больше? Меньше?
– Четырнадцать.
– Четырнадцать… – повторяю я задумчиво, – Это не так уж мало. Мне надо встретиться с ними, обсудить наши действия.
– Есть место, – капитан поворачивается к голограмме, показывающей всю систему, – Они и раньше использовали его для встреч. В конце концов устраивать такие собрания на Золотой лани было бы неразумно. Ага! Вот здесь.
Он увеличивает изображение, показывает на дрейфующую неподалеку от нас космическую станцию, похожую на огромный цилиндр.
– “Земляничная-14”. Одно из немногих обиталищ, до которых еще не дотянулись эйнеры.
– Годится. На Золотой лани есть транспортный челнок? Хорошо! Я и Хэлг вылетаем немедленно, а вы сообщите капитанам прибывших кораблей, что мы будем ждать их на станции.
– Постойте, Вероника! Возьмите с собой несколько человек охраны. Эти парни могут и не принять вас. Они будут ждать Гордона.
– Ничего, думаю договоримся.
Прежде, чем взять курс на Земляничную, я прошу Хэлга сделать большой крюк, отлететь подальше от станции, от Золотой лани. Сбавив скорость, мы зависаем в секторе свободного пространства.
– Ты опять?
– Я буду очень осторожна. Не бойся, они не успеют меня почувствовать.
Хэлг тревожится, заметив, что я сижу с закрытыми глазами. Но я должна проверить – стоило ли лететь к Грумбриджу? Не придется ли нам оставить и это место, искать другое?
Трудно сразу разобраться в огромном количестве мерцающих точек: кажется, эйнеры повсюду! Они заполонили систему, засели на станциях, астероидах, передвигаются между ними на кораблях… Но об этом можно было догадаться, это меня не слишком волнует. Важнее другое…
Вот она, первая линия связи! Я вижу ее, потому что она близко. Обычный информационный канал, по которому один эйнер что-то передает другому. Неужели и здесь старая сеть? Но светящаяся линия вдруг изгибается, перескакивает к другой точке. Вслед за ней появляется еще одна молния и она тоже не фиксируется, перескакивает с места на место.
– Бинго!
Открываю глаза, делаю знак Хэлгу, чтобы он немедленно уматывал отсюда. Даже если кто-то меня почувствовал, через мгновение нас здесь не будет. Ищите ветра в поле!
Челнок срывается с места и мы устремляемся по пологой дуге к едва различимой черточке – цилиндру, в который завернут маленький мир станции Земляничная-14.
“Значит, в системе Грумбриджа динамическая сеть. Дело за малым: изучить ее, прощупать, научиться отслеживать линии по почерку, ведь это мне уже удавалось. Я должна уметь видеть весь рисунок и распознавать его достаточно быстро, ведь в бою каждая секунда дорога. Пусть каналы-молнии мелькают, перескакивая с точки на точку: если смогу отделять одну от другой, эйнерам это уже не поможет. Склепы и бионики будут вычислены”.
Мы стыкуемся с одной из причальных мачт. Вход на станцию платный, но меня и пилота пропускают по пригласительной карточке Гордона – он и его друзья здесь свои люди. Внутри странный мир, изогнутый, будто впереди все время подъем в гору, а позади спуск, но при этом ты идешь так же легко, как по ровной местности. Поднимающийся пейзаж встает в отдалении на дыбы и уходит в небо, чтобы в зените перевернуться над тобой вверх тормашками. Впрочем, из-за облаков, плавающих в сердцевине цилиндра, ту часть станции почти не видно.
– Все это замечательно, но почему никто не сказал, что у них тут зима?
Мы с Хэлгом стоим у стеклянных дверей, за которыми искрится в свете искусственного солнца снег. Позади раздаются шаркающие шаги и я оборачиваюсь. К нам подходит очень старый, сгорбленный мужичонка. Он поднимает руку и указывает пальцем на дверь сбоку.
– Гардероб для посетителей, с верхней одеждой и обувью, там. Простите, зиму только на прошлой неделе включили. Как всегда неожиданно…
Переглянувшись, мы с Хэлгом отправляемся за одеждой.
На обороте гостевой карточки написан адрес. Судя по названию, это постоялый двор. Не имея представления где его искать, мы останавливаем прохожего и тот говорит, что надо идти по центральной улице в ту сторону, где заканчиваются городские кварталы.
Иногда я поражаюсь, сколько удивительных миров создали люди! Хочется побывать в каждом, а в некоторых, как, например, в этом, даже пожить. Может быть несколько месяцев, а то и год, наблюдая, как включается и отключается зима, как шевелятся где-то над головой почти неразличимые жители верхних районов.
– Чего задумалась?
Я улыбаюсь, беру Хэлга по руку.
– Да так. Просто наслаждаюсь еще одним интересным местом.
По ногами скрипит снег. Идти еще минут десять – впереди уже показались городские окраины. Мне хорошо, но… Вспоминаю вдруг Андрея. Как мы с ним ходили на прогулки в горах Расцветающей и вот так же радовалась чистому снегу. Я отпускаю руку Хэлга. Нет, нельзя забывать о том, что идет война, раскидавшая нас по разным звездным системам.
– Это здесь.
Добротный деревянный дом в три этажа. Над крыльцом вывеска: “У Гарсевана”. Заметив нас, из дома выходит мужчина в белом переднике, вытирающий руки полотенцем.
– Извините, все комнаты заняты!
Я показываю ему карточку. Взглянув лишь мимоходом он возвращает ее мне, жестом приглашает войти.
– Господин Гордон позже будет? – спрашивает слегка нахмурившись.
– Господин Гордон… Э-э… Отошел от дел. Он не приедет.
Мужчина в переднике хмурится еще сильнее, но сомнений вслух не высказывает.
– Садитесь за столик, сейчас я вам что-нибудь принесу. А дочка пока в комнате приберет. Одна комната на двоих вас устроит?
– Вполне.
Когда он уходит, Хэлг наклоняется и тихо говорит:
– Все-таки надо было толстого пьяницу взять с собой. Если уж трактирщик смотрит на нас с подозрением, то как посмотрят те, кто придет на встречу?
– Иногда власть меняется. Им ли не знать об этом? Не дергайся, Хэлг, все образуется.
Хозяин хоть и подал нам вкусный обед, но про занятые комнаты, конечно, соврал. Все они были свободны, просто заведение не принимало чужих. Ближе к вечеру начинают собираться капитаны кораблей, верные Гордону. Прибывают по одному и, как сообщил разговорившийся трактирщик, на подобные встречи редко успевают собраться за день. Я не хочу мозолить им глаза; какое-то время наблюдаю украдкой с балкона второго этажа, нависающего над обеденным залом, потом ухожу в комнату.
– Утром будем разговаривать. Десять уже здесь, ждем еще четверых. Видел бы ты их, Хэлг! Кого там только нет… Даже трое чужих. Не эйнеров, конечно.
Пилот только отмахивается.
– Меня это мало интересует. Ты вот, Верка, задумала что-то и не рассказываешь. Ох, чувствую – авантюру какую-то готовишь!
Я отворачиваюсь, прикусив губу. Иногда Хэлг бывает очень проницателен!