Откройте, это судебные приставы!
– Откройте!
В дверь барабанили все настойчивее. Обшарпанная створка тряслась, от нее летела пыль, кружась в свете слабой диодной лампочки.
– Откройте! Это судебные приставы!
Они знали, что Максим внутри – просканировали квартиру еще с лестничной площадки. Да и государственная служба геолокации, датчик которой отключать запрещено, показывала его точное местонахождение. "Нужно открывать. Все равно войдут, будет только хуже".
Щелкнул электромагнитным замком, потянул ручку на себя. Открывающуюся дверь толкнули с той стороны, Максима бесцеремонно отпихнули в сторону. Двое тяжелой поступью прошли через прихожую, за ними вошла миниатюрная девушка с планшетом в руках. Не глядя на хозяина стала быстро и неразборчиво зачитывать какое-то постановление.
Те двое, что ломанулись вперед, уже обошли помещение. Смотреть особо не на что: муниципальная жилая капсула, два с половиной на пять. Все встроенное оборудование – плита, маленький холодильник, экран сетевизора, даже сантехника в душе, совмещенном с туалетом – принадлежит городу. Своих вещей у Максима почти не было. Несколько шмоток не в счет.
– Я ведь оплатил часть… – робко пытался протестовать он, но двое в броне и шлемах с узкими прорезями не обращали на его лепет никакого внимания. Девушка продолжала что-то бормотать речитативом, не отрывая глаз от планшета.
Наконец закончила, впервые подняла голову, окинула усталым взором голые стены. Сделала помощникам знак рукой и те усадили Максима на скрипучий стул.
– В соответствии с распоряжением…
Он старался слушать, но из-за волнения смысл сказанного все время ускользал от него, до сознания долетали лишь обрывки фраз.
– В случае, если обнаруженных материальных ценностей недостаточно для погашения…
"Только не это… Только не это…".
– Право подвергнуть сканированию, оценке и аресту имущество, скрытое естественным или искусственным эпидермисом должника.
Сердце у Максима словно провалилось в бездну, и уже оттуда, сжимаясь и расширяясь, быстро гнало по жилам и венам кровь. Он сглотнул, затравленно уставившись в одну точку на стене, почти не обращая внимания на то, что девушке протянули ручной сканер и она несколько раз провела им вокруг “должника”. Что-то записала в планшет, повторяя вслух:
– Импланты в конечностях… Встроенные при рождении датчики… Расширенная память… Внутренние органы – четыре искусственных единицы… Степень износа…
Отдала сканер одному из бронированных спутников.
– Не густо. Весь долг не покроет. Давай анализатор.
Грубо схватила Максима за подбородок, приподнимая его голову. Приклеила на лоб небольшой прибор.
– Сейчас посмотрим.
В его голову будто проникла чужая рука, стала открывать там все шкафчики, заглядывать на все полочки, перебирать старые, давно забытые и покрывшиеся ментальной пылью воспоминания.
– Есть кое что интересное.
Мелькали образы из далекого детства. Счастливые годы! Потом школа, драки, разбитый нос. Юность… Первая любовь. Прогулки в парке, жаркая июльская ночь на берегу реки.
– Ладно, достаточно. Сейчас на сентиментальную дребедень есть спрос. Уйдет с аукциона.
Бронированный подошел ближе.
– Забираем полностью? Стереть оригиналы?
– Что ты спрашиваешь? Конечно! Теперь это не его имущество, авторские права на воспоминания принадлежат государству.